Ночи без сна

Она опустила глаза и поняла, что ее платье так же облепило ее фигуру, как его сорочка и брюки. Корсет отчасти скрывал верхнюю часть ее тела, но ее живот, бедра, темный треугольник между бедрами — все было на виду.

Покраснев от смущения, она поправила подол платья, стараясь сделать так, чтобы он не прилипал к телу. Взглянув на него, она не могла подавить дрожь возбуждения при виде того, как он смотрит на нее, пусть даже его взгляд не был ни приличным, ни уважительным, ни даже добрым.

— Твой костюм тоже не может все скрыть, — сказала она, позволив своему взгляду скользнуть по его брюкам.

— Я знаю.

У нее забухало сердце.

— Скажи, Сьюзен, тебе так же интересно, как мне, узнать, как это было бы теперь?

Интересно. Более чем интересно. Горячая волна желания прокатилась по ее телу…

Помедлив мгновение, она заставила себя сказать:

— А как же леди Анна?

— Но ее здесь нет, не так ли?

«Вот оно что, — подумала она. — Для него это просто удовлетворение любопытства».

Для нее это было гораздо более глубокое чувство, но она не пойдет у него на поводу. Не станет для него удобной возможностью сбросить напряжение и не будет оскорблять женщину, которую он выбрал, пусть даже сейчас ее здесь нет. Даже ради Кона она не опустится до уровня проститутки. Это разрушило бы их обоих.

— Она присутствует здесь незримо, — сказала она, отступая на шаг. — Я должна пойти переодеться, милорд. — Сьюзен оглянулась на фонтан. — А там, я думаю, следовало бы поставить статую святого Георгия, — сказала она. — Крэг-Уайверну нужен герой, побеждающий зло.

Круто повернувшись, она быстро направилась к дому.

Глава 15

Кон оперся руками о бортик фонтана, глядя вниз на поблескивающую воду.

Святой Георгий.

Куда подевался тот юный идеалист?

Сьюзен глубоко ранила его, но не убила в нем героя. Это сделала война. Нет, официально война сделала его своего рода героем. Он не был отчаянным храбрецом, привлекающим к себе внимание начальства, но знал, что честно выполняет свой долг во имя своих людей, своего генерала и своего короля. Хоук говорил ему, что Веллингтон как-то раз отозвался о нем как о «чертовски хорошем офицере», а такую похвалу приятно услышать о себе любому мужчине. Но бесконечные военные годы, хотя и были наполнены не только кровью и смертью, но и радостным возбуждением, победами и даже время от времени удовольствиями, убили в нем святого. Он боялся не того, что сделает с ним будущее, а того, что он, став бездушным, может причинить зло другим.

Некоторые гадалки утверждают, что могут предсказать будущее по отражению в воде. Интересно, что можно прочесть по его отражению?

Он воспользовался леди Анной в целях самозащиты, и вот теперь она стала препятствием. Сьюзен не придет к нему в постель из-за леди Анны.

Но ведь именно этого он и хотел?

Но хотел он — причем хотел страстно — не этого, а Сьюзен.

При виде ее, безудержно хохочущей под струями воды, что-то как будто сломалось в душе и перенесло его прямо в те пронизанные солнечным светом дни прошлого. Вид ее тела, еще более соблазнительного, еще более женственного, но по-прежнему тела Сьюзен, сломал напрочь всю его хорошо выстроенную линию защиты.

Он не мог позволить, чтобы его снова использовали, но не мог и сам использовать ее, несмотря на болезненно пульсирующую и отчаянную потребность в ней. Сможет ли он уехать отсюда, так и не попробовав испытать прежние чувства с теперешней Сьюзен?

Он мог бы сказать ей, что леди Анна — это возможный вариант, что у него нет пока перед ней обязательств. Он мог бы соблазнить ее возможностью заполучить Крэг-Уайверн. Правда, она утверждала, что он ей больше не нужен, но, должно быть, она лгала. Зачем же еще она стала работать здесь?

Неожиданно он представил себе Сьюзен — женственную, опытную Сьюзен, — решившую во что бы то ни стало соблазнить его…

Но леди Анна была больше чем одним из возможных вариантов. Он отправил ей письмо.

Если бы Сьюзен вышла за нею замуж, то исключительно ради того, чтобы стать хозяйкой Крэг-Уайверна. Поскольку он не имел намерения проводить здесь больше недели в год, она будет чувствовать себя несчастной.

Но нет, Сьюзен не из тех, кто предается унынию. Она бы боролась за то, к чему стремилась. Он повидал немало мужчин, женатых на женщинах, которые были твердо намерены изменить по своему усмотрению мужей или обстоятельства. Видел он, как некоторые из них всеми способами заставляли идти в армию, демобилизоваться из армии, переходить из одного батальона в другой, жить не по средствам или скупердяйничать сверх всякой меры.

В таких семьях не было мира. Он же более всего на свете хотел покоя. Покоя и милых маленьких радостей Сомерфорд-Корта, где он надеялся со временем вновь обрести душевное равновесие, а возможно, даже вспомнить свои юношеские идеалы.

Он наклонился ниже, зачерпнул ладонью немного воды и плеснул себе в лицо. Но вода успела нагреться на солнце и не охлаждала.

Оттолкнувшись от бортика фонтана, он вернулся в дом, переоделся и отправился на верховую прогулку. Эго было самое безопасное из всего, что он мог сделать.

* * *