Ночи большого города

Жаклин мгновенно тускнеет.

– Вот как? Значит, это серьезно?

– Серьезней некуда.

– Я думала, ты ненавидишь делить с кем-то свое холостяцкое логово.

– Ненавидел, пока не встретил ее, – отвечаю я раздраженно.

Какого гребаного хрена она лезет не в свои дырки?

– Ты влюблен?

Что?

Я только собираюсь съязвить, как она сокращает между нами дистанцию и складывает руки на груди, отчего ее пышные силиконовые сиськи подпрыгивают еще выше.

– Как ты догадлива, – ехидничаю я, стараясь не засматриваться на ее формы, иначе ей может почудиться, будто я претендую на ее «хозяйство».

– Может, и жениться хочешь?

– Может, и хочу. Как надумаю, непременно сообщу в «Нью-Йорк таймс».

Я бросаю взгляд на часы.

– Мне пора. Всего хорошего, Джеки. Уверен, ты станешь отличной матерью.

Зло сверкнув глазами, Жаклин выдавливает из себя кривую ухмылку, и мы расходимся по сторонам.

В лифте я задаюсь вопросом, зачем я вообще связался с Жаклин. Она никогда не интриговала меня. Мы трахались, разъезжались, трахались, разъезжались, но ни разу даже толком не разговаривали по душам. В какой-то степени я благодарен ее мужу, что он избавил меня от этой тягомотины, поскольку секс с Жаклин надоедает так же быстро, как и сама Жаклин. Поверить не могу, что Кэтрин ревновала меня к ней.

– Мистер Эддингтон, вам звонил Хейнз. К сожалению, он не сможет явиться в четыре, просил перенести встречу на другой день.

– Отлично. Впихни его на следующую неделю.

– Хорошо, сэр.

Забрав все необходимое, я выхожу из своего кабинета и получаю эсэмэску от Китти-Кэт.

«Думаю, мне теперь необязательно включать свет в ванной – это гигантское кольцо сияет как галогеновый фонарь!»

Ухмыльнувшись, я строчу ответ.

«Отличная ассоциация. Мне нравится, что ты с иронией относишься к моему подарк у, но спешу тебя предупредить, что такими темпами я войду в раж и куплю тебе еще и серьги. Ты хочешь серьги? Твоим ушкам подойдут четыре карата».

«Возьми себя в руки и прекрати разбазаривать деньги на дорогостоящие светильники! Купи лучше тортик, захвати в прокате «Сладкий ноябрь» и дуй домой! Твой цветочек чахнет без тебя»

Цветочек? Мои брови взлетают вверх.

«Дорогой мой цветочек! Я скоро вернусь и как следует увлажню тебя»

«О_о»

Засмеявшись, я сажусь в машину.

– На восьмой жуткий трафик, сэр. Поедем через Мэдисон-авеню, – докладывает мне Пит, посовещавшись со своим навигатором.

Я молча откидываюсь на сиденье и утыкаюсь в экран телефона.

Глава 3 Дело прошлое

Вечером тридцать первого мы отправляемся на ужин к Эддингтонам. Я нервничаю, зато Роберт спокоен как удав.

– Не волнуйся, детка. Чего ты так дергаешься? – приговаривает он, держа меня за руку.

– Я не дергаюсь.

Перед нами распахивается дверь.

– Здравствуйте, мистер Эддингтон, мисс Бэйли!

– Здравствуй, Анетт, – любезничает Роберт, а я лишь киваю, попутно пытаясь совладать со своей паникой.

Служанка услужливо забирает у нас верхнюю одежду, и мы проходим в гостиную, откуда изящно выпархивает Риз в своем светлом элегантном платье.

– О, мои дорогие, вы приехали! – она по очереди заключает нас в объятия, перекидывается с Робертом парой слов, и мы втроем перемещаемся в столовую, в которой уже вальяжно расположился одетый в мешковатую толстовку «Лейкерс» Майк. Справа от него сидит какая-то девушка. Симпатичная блондинка с коротеньким боб-каре.

– Здорово, голубки!

– Эй, – буркает Роберт, смерив его спутницу придирчивым взглядом.

– Кстати, знакомьтесь, это Кристина – моя златовласая муза. Кристина, это мой старший брат Роб и его скромная подружка Кэтрин – по совместительству наша сводная кузина.

Кузина?

Я недовольно поджимаю губы.

С «подружкой» я еще как-нибудь смирюсь, а вот про «кузину» мог бы и не упоминать, говнюк.

– Очень приятно, – говорю я, суетливо усаживаясь на стул.

– Взаимно! – отзывается блондинка.

Роберт устраивается рядом со мной, Риз занимает почетное место во главе стола и приступает к своей любимой части – допросу с пристрастием.

– Что новенького, ребята? – издалека начинает она, параллельно раздавая поручения Анетт.

– Ничего существенного, – сумрачно отвечает Роберт, изучая предложенные на выбор блюда.

– Как это ничего? – вклинивается Майк. – А что это за скала у кузины на пальце? Явно не тайский оберег!

Проклятие! Гребаное «Тиффани».

А я ведь предупреждала его, что люди не поймут!

Растерянно гляжу на Роберта, он на меня, а все остальные таращатся на нас обоих.

Скажи что-нибудь.

– Эта, как ты выразился, скала, – оправдывается за меня он, – мой подарок Кэтрин на Рождество.