Ночи большого города

«Привет, моя юная, непослушная командирша.

Итак, начнем с главного.

1. Я внял твоему совету (это ведь был совет, да?) и пять минут назад избавился от детектива. Никакой слежки, отныне живем на честном слове. Жутковато? О, это еще мягко сказано!

2. Ты права. Я ненавижу абсолютно всех окружающих тебя КОБЕЛЕЙ, поскольк у в моем понимании они представляют потенциальную угрозу для наших с тобой отношений. Но, невзирая на свои страхи, сомнения и прочие чуждые тебе аномалии, я искренне постараюсь (повторюсь – ПОСТАРАЮСЬ) не распыляться по пустякам и не наломать дров. Прости, но это единственное, что я могу сейчас обещать.

Согласна?

Если да, то срочно собирай свой розовый чемоданчик, я пришлю за тобой Пита.

Навеки твой,

Несносный, нетерпеливый тиран.

P. S. Выкрутасы? Мне нравится это слово;) И – да, я обязательно организую для тебя второй раунд, детка.

P.P.S. Я тоже тебя люблю»

* * *

На мое очередное предложение собрать чемодан и вернуться Кэтрин прислала неоднозначный смайлик. Круглую желтую рожицу с косым взглядом влево. Что это за дерьмо такое, а? Что должен подумать взрослый, адекватный мужчина, когда вместо конкретного, прочно сформулированного ответа ему высылают какую-то яичницу? Пропустив ужин, я удрученно плетусь в гостиную, присаживаюсь на корточки возле стереосистемы и начинаю перебирать внушительную коллекцию своих пластинок. Нет, никаких Sabbath, Ramones или Motorhead. Мое унылое депрессивное состояние не располагает к трекам о пиве и сатане. Вытаскиваю из стопки Whitesnake «Starkers in Tokyo». Этот концертник мне подарил Майк семнадцать лет назад. Подумать только, семнадцать гребаных лет! Мне было около четырнадцати, и я тогда страстно мечтал сколотить собственную команду и отправиться в мировое турне. Я был молодым, взбалмошным и беспечным, и меня совершенно не волновали деньги, социальный статус и прочая яппи-белиберда. Я просто хотел быть счастливым. По-своему, без каких-либо условностей.

Куда же подевался тот парень? Я определенно что-то потерял…

Приложив иголку к пластинке, я прибавляю звук и комната наполняется приятной, ласкающей слух мелодией. «Парусные корабли».

Пока Ковердейл поет: «Возьми меня с собой, забери меня на край света», я неожиданно замечаю сбоку какое-то движение и резко вскидываю голову.

– Привет, – Кэтрин неуверенно машет мне с порога. На ней моя черная кожаная куртка – свидетельство нашей недавней близости, в руке тот самый розовый чемодан.

Дерьмо, я в растерянности. Может, это галлюцинации? Может, ее здесь и вовсе нет?

Вскочив на ноги, я стремительно пересекаю комнату, хватаю ее в охапку и крепко прижимаю к себе.

Нет, это не галлюцинации. Она со мной… она дома.

– Вау, Эддингтон! – смеется Кэтрин, обвившись вокруг моей шеи. – Какой теплый прием.

Я не отпускаю ее. Держу, тискаю, осязаю и радуюсь, словно мальчишка.

– Ты вернулась.

– Похоже на то, – подтверждает она, и мой блеклый бесцветный мир моментально окрашивается яркой палитрой.

– Почему ты так долго? – я целую ее в макушку.

– Потому что дура.

Глава 15 Не все то золото, что блестит

Завинтив кран, Роберт аккуратно, чтобы не расплескать воду, садится в ванну и, притянув меня к себе, сгибает ноги в коленях.

Наконец-то он рядом. Нежный, заботливый и такой необходимый.

Как я вообще могла уйти от него? Дура.

Я прислоняюсь спиной к его широкой груди и задумчиво сгребаю густую душистую пену в маленький островок.

– Твои волосы божественно пахнут, – тихо произносит Роберт, уткнувшись в мою макушку. – Это какой-то специальный шампунь или твой природный афродизиак?

Я усмехаюсь.

– Жаль тебя разочаровывать, но полагаю, что первое.

– М-м-м, вряд ли, – мягко возражает он. – Потому что там ты пахнешь примерно так же.

Что?

– Ты серьезно? Считаешь, что моя голова и половые органы имеют идентичный запах?

Он смеется.

– Не совсем так, детка. Просто ты вся сверху донизу восхитительная. Знаешь, порой мне кажется, что я никогда не смогу насытиться тобой. Что ты со мной сделала, а?

Я заглядываю через плечо и встречаю его любящий, чуть затуманенный взгляд.

– То же, что и ты со мной. В простонародье это, по-моему, зовется любовью.