Ночи и дни

Среди синих васильков, там живёт моя любовь.    Ромашка белая, лепесточки нежные,

Мне дороже всех цветов, ведь она моя любовь"

   - Саш! Может, тебе помочь?! - вдруг замолчав, крикнул он.    Саша от неожиданности вздрогнула и выронила пакетик с изюмом.    - Ой! Не надо, я уже вернулась, - с растерянной улыбкой пробормотала она, отставив муку на стол и наклонилась за изюмом.    Тимофей с удивлением обернулся, но тоже улыбнулся в ответ.    - Извини, не хотел кричать, я думал, ты еще там. - Он прекратил свое занятие. - Что с тобой случилось?    - Ты пел. - Саша подозревала, что смотрит на него со странным выражением на лице, и видимо это заставило Тимофея сдвинуть брови. - Я просто никогда не слышала, как ты поешь. Даже не знала, что у тебя такой голос, - она облизнула губы и развела руками. - Очень красиво.    Тимофей прочистил горло и, кажется, смутился. Попытался отвернуться и снова вернуться к ножницам и бумаге. Но Саша подошла к нему и нежно обняла за плечи, опустив лицо щекой в его волосы.    - Почему ты раньше не пел? - почти шепотом спросила она.    Тимофей передернул плечами.    - Повода не было, - немного ворчливым тоном ответил он.    Но тут же неожиданно обхватил ее талию руками, уткнувшись лицом в живот Саше.    - Меня родители все детство заставляли ходить на вокал, мама считала, что у меня талант, и грех прятать такой голос, - немного глухо начал рассказывать он, с некоторым лукавством поглядывая вверх, на Сашу. - Но я всегда мечтал стать врачом, и в конце концов настоял на своем выборе. Мое пение свелось к душу, хорошему настроению, да праздникам в отделении. - Тимофей уже широко улыбался, словно воспоминания были ему приятны. - Ну, а в последние годы, - он опять передернул плечами, а в глазах мелькнуло совсем другое выражение. - Повода, да и желания как-то не было.    Саша не стала уточнять. Она и сама знала, что ощущает человек, когда его мечты рассыпаются прахом. Тут не петь, а выть, порой, хочется. Только никто себе не позволяет выворачивать чувства и душу наизнанку. Потому только обхватила лицо Тимофея ладонями и наклонилась, поцеловав в губы.    - А я согласна с твоей мамой, - легким тоном заметила она, продолжая ему улыбаться. - Такой голос -- прятать действительно грех. Как это еще отец Николай не прознал, уверена, он на что угодно пошел бы, чтобы тебя в хор затянуть.    Тимофей с ужасом скривился.    - Там, наверняка, запрещено мужчин брать, не зря же одни старушки поют, - с нескрываемой надеждой пробормотал он. - Не вздумай Коле даже предлагать что-то такое. - Пригрозил он ей.    Саша рассмеялась в полный голос.    - Не буду. - Пообещала она. - Но при условии, что мне ты петь будешь, - с надеждой заглянула она ему в глаза.    Лицо Тимофея смягчилось.    - Тебе -- буду. - Он кивнул, даже не споря.    Отпустил ее пояс и вернулся к своему предыдущему занятию, словно бы ничего особенного и не было.    Саша тоже вернулась к тесту. Только вот она не могла не думать над тем, что Тимофей только что приоткрыл ей еще один уголок своей души. И о том, что раньше никогда бы не подумала, что суровый Тимофей Борисович может настолько красиво петь. Сколько же еще нового ей предстояло узнать об этом человеке, о котором, казалось бы, у Саши давным давно сложилось мнение?

Глава 14