Ночи темной луны

Тропинка узкая, они идут след в след. Если, резко обернувшись, толкнуть Аню на бандита, тот потеряет равновесие, а может, и упадет. Тогда можно будет наброситься на него и отобрать пистолет, ведь он далеко не слабак. Этот бандюк может выстрелить в Аню, когда она упадет на него, а может и не выстрелить. А какие шансы у нее остаться в живых, если они окажутся в бандитском логове? Никаких, а это маленький, но шанс. Но как решиться, когда его бьет предательская дрожь? Надо успокоиться, подождать. Через пять шагов. Рано. Еще через пять шагов. Не готов. Еще пять шагов.

Они вышли к черному БМВ. Аня вспомнила о своих опасениях, когда они проходили мимо этой машины, и закусила губу. «Вот и не верь предчувствиям! Почему Антон ничего не предпринимает? Неужели он не понимает, что поездка с бандитом будет дорогой в один конец? Неужели вдвоем мы с ним не справимся? Как подать знак Антону? От его действий зависит наша жизнь».

Антон, словно услышав ее мысли, обернулся. Она увидела его бледное, перекошенное от страха лицо и поняла, что надежды на него мало. И правда, чтобы узнать человека, надо оказаться с ним в экстремальной ситуации, тогда слетают покровы и проявляется скрываемая сущность. Ей вспомнилась засевшая в глубинах памяти цитата из какой-то книги Цвейга: «Тот, кто переполнен радостью, не наблюдателен: счастливцы — плохие психологи. Только беспокойство предельно обостряет ум, только ощущение опасности заставляет быть зорче и проницательнее».

Это осознаешь слишком поздно. Может, она все-таки ошибается? Он боится, а кто не испугается в подобной ситуации? Его бледный вид ничего не значит, возможно, он уже готов действовать и у него есть план. Интересно, когда она права: когда видит в нем верного, надежного друга или объятого страхом «героя»? Аня начала замедлять шаг, чтобы сократить расстояние с бандитом, но тот почувствовал неладное.

— Шагай быстрее, сука, если не хочешь схлопотать пулю! Нам достаточно и одного твоего хахаля, чтобы узнать, что произошло в подвале.

— Пора, в квартире зажегся свет! — сказал Кузь, в недалеком прошлом борец-классик. Он особых высот в спорте не достиг, но недюжинную силу развил, чем и гордился.

— Давай подождем пару минут, пускай созреют! — не согласился с ним Чиж, почесывая свой выдающийся нос, за который и получил это прозвище.

— Нечего ждать. Как в койку прыгнут, то дверь уже не откроют. Пошли. — Кузь не любил усложнять простые, как по нему, дела. Им сказали проверить квартиру телки и, если она прячет у себя мужика, завалившего их пацанов, вначале узнать, куда он заныкал кейс, а потом разобраться с ним по-свойски. Зачем же тянуть резину? Есть он там или нет, они сейчас узнают.

Он решительно открыл дверцу машины и, не оглядываясь, пошел к подъезду, Чиж — следом за ним, еле слышно матеря Кузя за то, что тот постоянно торопится, из-за чего вечно у них получается все не так. В БМВ на шухере остался Крот.

Кузь зашел в лифт, махнув рукой Чижу, чтобы тот поднимался пешком. Чиж даже побелел от злости, но послушно двинул на четвертый этаж пешком. Выйдя из лифта, Кузь подождал, пока Чиж, запыхавшись, добежит до него, и знаками показал: прижмись к стенке, чтобы тебя не было видно в глазок. Замок был не особенно сложный, но Кузю пришлось повозиться с ним минут десять, чтобы избежать лишнего шума. Наконец дверь открылась и они, стараясь не шуметь, вошли в квартиру. В одной из комнат работал телевизор, и они сразу направились туда.

В комнате находилось двое: молодая женщина с болезненным выражением лица, лежащая в постели, и мужчина лет сорока, примостившийся на краю кровати, сидя спиной к входящим. Увлеченные разговором и одуревшие от звука бесцельно работающего телевизора, они не сразу заметили, что в комнате появились незваные гости.

Кузь мгновенно, не раздумывая, стукнул мужчину рукояткой пистолета по голове, и тот в беспамятстве рухнул на пол. Он был похож на того мужика, жаль, фото осталось в бардачке автомобиля. Но кто еще мог быть здесь? Женщина вытаращилась на них, не в силах произнести ни слова, до полусмерти напуганная их неожиданным появлением.

— Так ты этого ублюдка прячешь у себя?! — заорал Кузь. — Ты что, падла, язык проглотила?! — Он с размаху отвесил ей пощечину.

У Ларисы дернулась голова, сразу покраснела щека, но она сумела взять себя в руки и молча кивнула.

— Как его звать? — грозно спросил он женщину.

— Саша… Борисенко.

— Где он прячет кейс? Отвечай, а то душу вытрясу! — вновь заорал Кузь и оторвал шнур от настольной лампы. — Ты знаешь, куда тебе это засуну, а потом подключу к сети? Засветишься лампочкой!

— Чемодан на даче, сама по его просьбе туда отвезла. Он раньше держал его в камере хранения на вокзале, — слабым голосом произнесла женщина.

— Где он там?!

— Он спрятал его в подвале.

— Молодец, сука! Будешь себя так вести, у тебя проблем не будет. Рассказывай, где дача?

— В Осокорках. Улица Высоковольтная. — Она взяла с тумбочки ручку и нарисовала план, как найти дачу. — Отпустите его, пожалуйста! — указала она на мужчину, до сих пор лежавшего на полу без сознания.