Ночи темной луны

«Толстячок оказался хитрецом: специально сигнализацию не отключил, тем самым вызвал милицию. Неизвестно, как сейчас себя поведет: скажет „фас“ или и в самом деле отправит их обратно? Блефует он или нет? Может, это и не милиция, а соседка пришла спичек одолжить, но теперь он обязательно вызовет милицию», — так размышляя, Саша укрылся не в ванной, а в лоджии.

«Если начнут ломиться в ванную, то попробую прорваться с кухни. Впрочем, это глупо — стрелять в парней в милицейской форме, которые мне ничего не сделали. — Саша открыл раму лоджии и посмотрел вниз. — Другой путь — спрыгнуть на дерево под окном, а оттуда на землю. Хотя четвертый этаж… Так глупо попасться!»

В квартире послышались грубые мужские голоса. Саша замер, безрезультатно вслушиваясь в звуки, еле доносящиеся из квартиры. Потом все стихло.

«Уехали или выжидают, когда у меня кончится терпение и я выйду?» — подумал Саша и услышал нетерпеливый голос психотерапевта, доносящийся из кухни:

— Где же вы? Они уехали, и мы можем продолжить нашу беседу!

И Саша покинул свое убежище.

Домашний кабинет оказался совсем маленьким. В нем размещались стол черного цвета и кожаное кресло на колесиках. На столе стояли компьютер, принтер и настольная лампа, одна стена была скрыта за стеллажами с книгами до самого потолка.

— Когда перепланировали квартиру, почти половину этой комнаты присоединили к гостиной. Мне нравятся маленькие уютные кабинеты индивидуального пользования, это словно костюм, сшитый точно по вашему размеру, — счел необходимым пояснить Николай Петрович, устраиваясь в кресле. Саша сел рядом на стул, принесенный им из гостиной. Николай Петрович надел очки и, достав из ящика стола папку, раскрыл ее.

— Лариса пришла с жалобой на вербальные псевдогаллюцинации, которые понуждают ее к некоторым действиям. Они слуховые, чтобы было более понятно. Мой предварительный диагноз — подозрение на синдром Кандинского — Клерамбо, так называемый галлюцинаторно-параноидальный. У нее отмечался бред преследования, случаи сенестопатического автоматизма — это когда мнимые голоса «наказывали» ее за то, что она их не слушается, вызывая крайне болезненные ощущения в голове, конечностях, внутренних органах. Я вначале предполагал, что это проявления тяжелой формы истерического невроза, а не тот «букет», который я сейчас вам озвучил.

Чтобы разобраться в причинах и механизме заболевания, я использовал при лечении психоанализ и столкнулся с сопротивлением при попытке вторгнуться в определенные сегменты ее памяти. Невротики, бывает, подавляют в себе сильное возбуждение, вместо того чтобы избавиться от него при помощи аффектов — слов или действий. Они весьма привязаны к своим болезненным воспоминаниям.

Узнав, что в двенадцатилетнем возрасте в результате сильного психического возбуждения у нее случилась частичная амнезия, то есть в ее памяти стерся почти год жизни, я предложил ей подвергнуться гипнотической гипермезии. Ее воспоминания под воздействием гипноза фиксировал на аудиокассету.

К сожалению, кассеты здесь нет, она находится в рабочем кабинете. Если захотите, сможете завтра меня там навестить и прослушать запись. Вкратце ее воспоминания свелись к тому, что пьяный отец сильно избил и закрыл в ванной мать, а услышав, как они с маленьким братом молят Бога, чтобы тот забрал его к себе на небо, пошел на них, размахивая утюгом. И тогда ее брат вскочил и бросился ему навстречу. Тот потерял равновесие и упал.

Саша недоумевающее смотрел на врача.

— Она мне говорила, что убила ножом отца после того, как тот утюгом убил ее брата. Я ничего не понимаю, вы же перед этим сказали, что ее отец жив!

— Меня этот случай заинтересовал. — Николай Петрович хитро блеснул очками и хорошо просматривающейся среди седых волос лысиной. — Я интуитивно почувствовал в этих воспоминаниях какой-то подвох, нечто искусственное. Она перестала ходить ко мне, сославшись на болезненное состояние после моих сеансов, а я не остановился на этом и провел целое расследование, изучая ее прошлое и период, связанный с возникновения у нее амнезии. На самом деле все произошло не так, как она рассказала под гипнозом. Ее мозг сам смоделировал возможный ход событий и подменил ими реальные события, отправив и те и другие глубоко в подсознание. Но мнимые все-таки оказались ближе, их-то и можно было извлечь в первую очередь.

— Так что же произошло на самом деле?

— Когда ее брат бросился к отцу, она окаменела от страха и продолжала стоять на коленях. Пьяный отец, не соображая, что делает, ударил ребенка по голове утюгом, и тот умер у нее на глазах. Она получила тяжелую психическую травму, и, чтобы защитить ее психику, возникла амнезия. У нее образовался комплекс вины из-за того, что она не сумела защитить маленького братика. Постепенно в ее мозгу моделируется иной исход событий, как если бы она иначе повела себя в этой ситуации.

Но это не все. Я узнал, что ее мать состояла на учете в психиатрическом диспансере. Диагноз — вяло текущая шизофрения. Отец — хронический алкоголик, подверженный алкогольному делирию, более известному в народе как белая горячка.