Ночи Виллджамура

Снова в кровать, его ладони скользят, обнимая ее ноги, язык лихорадочно вылизывает их от лодыжки до самого бедра, она уже не может сдержать стонов. Мягкий свет из окна – небесная иллюминация – подчеркивает каждый изгиб ее тела, маскирует следы старения. Непереносимо медленно рот Рандура путешествует по ее телу. Она стонет непрерывно, ее пальцы стискивают простыни.

Раздался стук кулаком в дверь.

Рандур посмотрел в ее испуганные глаза.

Твою!..

–  Кто это? – прошептал он.

–  Откуда я знаю?

Стук повторился. К нему добавился голос:

–  Леди Иветта, это Антон!

–  Брат моего мужа, – выдохнула Иветта.

«Вот дерьмо!» – подумал Рандур, мгновенно наметив маршрут для отступления. Окно, надежный выход для многих ночных посетителей, показалось ему единственно подходящим.

–  Я знаю, что ты там, Иветта, – продолжал тот же голос. – Мне доложили, что ты вошла к себе в компании какого-то молодого человека. Я не могу позволить тебе пятнать имя нашей семьи.

–  Чушь! – взвизгнула она. – Я тут совсем одна.

Рандур вскочил с кровати, накинул рубаху, натянул штаны.

Иветта бросилась к двери, чтобы задержать входящего.

Когда она отвернулась, Рандур сгреб с туалетного столика пару браслетов и сунул себе в карман.

–  Никого здесь нет, Антон. Правда, – уверяла она.

–  Впусти меня, я сам посмотрю!

–  Дай мне хотя бы минуту, – попросила она. – Мне же надо одеться.

У Рандура меж тем были свои заботы. «Где мой чертов сапог? А, вот он». Схватив его, молодой человек подскочил к окну, тихо распахнул его и оказался на балконе. Прежде чем затворить за собой окно, он обернулся, послал даме воздушный поцелуй и прошептал:

–  В следующий раз, когда будешь читать прелестные стансы, вспомни обо мне, моя любовь, а я вспомню тебя.

Ее ответный взгляд был полон тревоги.

Ночь выдалась морозной. Цветные лучи все еще плыли по небу, но любоваться ими было некогда. Держа сапог в руке, Рандур вынул из него безделушки и рассовал по карманам.

Когда из комнаты леди Фол донеслись громкие голоса, Рандур быстро натянул второй сапог и, легконогий, как все танцоры, перепрыгнул на соседний балкон, откуда вскарабкался на крышу. Все это время он думал о том, что должны ведь быть и более простые способы заработать деньги. Осторожно, чтобы не соскользнуть в объятия смерти, которая поджидала его на ледяном тротуаре, он крался вдоль конька крыши, пока не добрался до пожарной лестницы. Быстро спустился по ней и спрыгнул на мостовую.

–  Добрый вечер, – приветствовал он чету, проходившую мимо, одновременно застегивая рубашку. – Прелестный сегодня вечерок, не так ли?

Командующий Бринд Латрея смотрел вверх, в небо, расцвеченное красными и зелеными световыми полосами, которые трепетали и раскачивались, точно дождь. Гвардейцы уже день как вернулись на Джокулл и теперь стояли лагерем на берегу. До Виллджамура осталось часа два пути, но после мыса Далук он еще раз убедился в том, как легко становятся известными их самые секретные планы. А ведь тогда они расположились на ночлег довольно далеко от берега.

–  Чтоб меня! – Апий выбрался из походной койки и встал рядом с Бриндом. – Что за хрень! – И он стряхнул с плаща искры.

Бринд стоял, уперев руки в боки и вытянув шею, чтобы лучше разглядеть происходящее сквозь ветви деревьев. Еще двое ночных гвардейцев подошли к ним и тоже встали, завороженно глядя на праздник небесных огней.

–  Бора ради, что это? – пробормотал наконец Апий. – Как по-твоему, это связано с Оледенением?

–  Дело рук культистов, вне всякого сомнения, капитан.

–  Действительно, непохоже, – согласился Нелум, – чтобы этому нашлись естественные причины.

–  Я и раньше говорил, что по всему архипелагу творится что-то странное, – продолжал Бринд. – И мне это не нравится.

–  Ты у нас оптимист, верно? – поддел его Апий.

Бринд бросил взгляд на экипаж Рики. Но теперь лагерь был окружен сотней спящих драгунов, а остальные часто меняющимися парами патрулировали периметр. Он нарочно приказал охранять все подходы к лагерю на протяжении часа пути от центра, чтобы, если объявится какой-нибудь дрогр, его сняли еще на самых подступах. Бринд больше не хотел рисковать – ни своими людьми, ни своей драгоценной подопечной.

Через два часа после того, как небесные огни потухли, женщина-солдат драгунского полка выехала верхом из-под полога леса и направилась прямо к ним.

–  Командующий, – отсалютовала она ему и спешилась.

Другие трое гвардейцев сначала встали по стойке смирно, потом окружили командира.

–  Да? – Бринд разглядывал серьезную молодую женщину.

–  Командующий, срочно требуется ваше присутствие.

–  Апий, Нелум, остаетесь здесь. Ваша жизнь прежде жизни императрицы.

–  Есть, сэр, – хором ответили они. Вынули из ножен мечи и стали по обе стороны экипажа.

–  Люпус, – обратился Бринд к третьему, – ты идешь со мной, захвати лук и стрелы.

–  Слушаюсь, командир.

Вдвоем они прыгнули на коней и последовали за драгуном в гущу березовой рощи.

–  Рядовой, в чем дело? – спросил Бринд, склонившись к шее лошади, чтобы ветки не хлестали по лицу.

–  Дрогры, о которых вы нас предупреждали. Мы заметили нескольких.

–  Сколько?