Ночная дорога

Дорогой Дневник!

Лекси заставила меня пройти прослушивание для школьной постановки «Однажды на матрасе». И Я ПОЛУЧИЛА РОЛЬ!

Что бы я делала без Лекси?

Тод Лаймер пригласил ее на танцы. Она хотела сохранить это втайне, но разве в школе что-нибудь скроешь? Здесь секретов не бывает. А кроме того, Хейли хотела, чтобы я узнала. Она смеялась, когда рассказывала, и назвала меня при этом неудачницей, которую никто не приглашает на свидания.

Откуда ма всегда знает, если что-то не так? Когда я вернулась из школы домой, она только раз взглянула на меня, сразу подошла и обняла. Я попыталась отстраниться, но она держала крепко, и тогда я расплакалась. Да, Дневник, вот такая я крутая. Когда я все ей выложила, она сказала, что хорошие друзья хотят самого лучшего друг для друга. Я это запомню.

Я хочу, Дневник, хочу, чтобы Лекси была счастлива. Поэтому мне абсолютно все равно, пойдет ли она на эти дурацкие танцы.

Лекси на танцы не пошла. Сказала, что ей ГОРАЗДО больше нравится остаться дома с лучшей подругой и посмотреть кино. Так мы и сделали. Приготовили попкорн и уселись смотреть кино. Даже Зак остался дома с нами. Сказал, что любые танцы без нас — абсолютная трата…

— Бабушка!

Джуд подняла голову и увидела внучку, стоявшую у кровати. В своем розовом махровом костюмчике, с копной светлых кудряшек она была копией Мии в этом возрасте, и это на секунду сбило с толку Джуд. Впервые за несколько лет Миа оказалась так близко — только руку протянуть. Дневник вернул Джуд дочь.

Грейс расплакалась.

— М-мама ушла.

«Любите Грейс больше. Вы ей нужны».

Джуд встала с кровати и подхватила внучку на руки.

— Все хорошо, детка, — прошептала она и тут вдруг сама разрыдалась. Она прижалась к девочке, уткнувшись в мягкую, пухлую щечку, вдыхая аромат детского шампуня и вспоминая.

— Я сказала ей, что хочу остаться с п-папой, — всхлипывала Грейс. — Я х-хочу быть с папой, но… но и мама мне тоже нужна. А я ей этого не сказала.

— Девочка моя. — Джуд смотрела на внучку сквозь пелену слез. И в этом размытом фокусе она видела не только Грейс, но и Зака, и Мию. И ту самую Лекси, которая когда-то была с ними. Их черты угадывались в лице Грейс, в ее глазках, в розовых губках. Как могла Джуд об этом забыть?

Нет, она не забыла. Она знала это давным-давно, просто намеренно отводила взгляд, боясь, что боль убьет ее. Но, отказываясь чувствовать, она тем самым отказалась и от радости, растворившись в серой дымке оцепенения.

Отчасти они снова воссоединились в эту секунду, обняв друг друга, как обязательно поступили бы, будь Миа жива.

Джуд отнесла Грейс на большую кровать Мии, и они устроились там рядышком.

Грейс осторожно разжала маленький кулачок. На ее ладошке лежало кольцо-обещание, которое Зак когда-то подарил Лекси.

— Посмотри, что мне подарила мама.

Джуд взяла в руку колечко. Из-за него она так расстраивалась в том далеком прошлом, тоненький серебристый ободок с сапфировым осколком; она считала, что подобное кольцо-обещание может разрушить жизнь ее сына.

— Он был таким романтичным, — вздохнула она.

Грейс сунула большой палец в рот и спросила:

— Кто?

— Твой папа. Мне бы следовало догадаться, что мы с Майлсом можем воспитать только романтика.

Почему же в то время ее не радовало, что ее сын умеет глубоко любить и мечтать о будущем? Почему всегда получается, что только со временем начинаешь понимать, что было пустячным, а что главным?

— Он подарил это кольцо твоей маме на Рождество.

Джуд отстегнула тонкую золотую цепочку, которую носила на шее, взяла у Грейс кольцо, продела в него цепочку и надела на шейку девочки.

— Ты похожа на принцессу, — сказала Джуд, целуя внучку в щеку. И, поцеловав ее один раз, уже не могла остановиться. Все целовала и щекотала девочку, пока та с визгом и смехом не попросила пощады.

Наконец Джуд отстранилась и взглянула на Грейс.

— Я люблю тебя. Нужно было говорить тебе об этом по миллиону раз в день.