Ночная дорога

Лекси и Зак уютно устроились на ее кровати в трейлере. На столике ярко горела ароматизированная свеча, рассеивая легкий запах сырости, который ощущался в передвижном домике при закрытых окнах.

— Скоро вернется тетя.

— Уточни, как скоро.

Она засмеялась и шлепнула его по руке, потом отодвинулась и слезла с кровати.

— Ты обещал своей маме закончить сегодня писанину для колледжа, а она в последнее время очень недовольна, не стоит сердить ее еще больше. Так что двигай.

Лекси оделась и направилась к двери, намереваясь пойти на кухню, где на столике лежала аккуратная пачка бланков для поступления.

Но в последнюю минуту дала слабину и обернулась.

Он лежал в ее постели, голый, набросив на бедра старенькое голубое одеяло, из-под которого торчали ноги. Его улыбка сделала свое дело — она вернулась. Как только она подошла ближе, Зак протянул руку и, положив теплую ладонь ей на шею, пригнул, чтобы поцеловать. Но прежде чем его губы коснулись ее губ, он успел произнести:

— Я так сильно тебя люблю!

Ей понадобилась вся сила воли, чтобы не залезть снова в постель.

— Ты сексуальный маньяк.

— Чтобы это распознать, нужен кто-то.

Что-то ее зацепило — то ли его улыбка, то ли зеленые глаза, в которых она прочла любовь, но она поняла, что не может отпустить его в колледж. Просто взять и отпустить от себя — разве такое возможно?

— Собирайся. Я не хочу разонравиться твоей маме, которой пообещала, что ты сегодня закончишь заполнять все бумаги для университета. Ты же знаешь, она обязательно проверит.

— Ну что такого, если я чуть-чуть опоздаю со сроками? — спросил он.

— Не опоздаешь. Поднимай задницу. У тебя еще куча дел.

— У нас последний день каникул, а приходится заниматься такой фигней, — заворчал Зак, отбрасывая одеяло. Он видел реакцию Лекси на его наготу, и хищно улыбнулся, но не успел ничего сказать, как она выскочила из комнаты и уселась за кухонный стол.

Зак опустился на скамью рядом с ней и облокотился о стол.

— Лекс!

Она посмотрела на него.

— Что?

— Я хочу поехать туда, куда ты поедешь. Серьезно.

Зак наклонился, поцеловал ее, а она подумала, каково это будет — отпустить его, попрощаться. Хорошо ему твердить, что он не хочет расставаться, но вряд ли он решится поехать с ней. Чтобы остаться с Лекси, ему придется ослушаться родителей и разочаровать Мию, которая была для него больше чем сестра. Этого никогда не случится, так что нечего и мечтать.

— Поторопись, — наконец сказала она. — Не хочу снова сердить твою маму. Покончим с бумагами и поедем. Миа говорит, сейчас все катаются на санках с Тернер-Хилл.

* * *

В феврале Заку и Мии исполнилось восемнадцать. Магическое число убедило их, что теперь они взрослые; они вдруг начали подвергать сомнению любое правило и ограничение. «Комендантский час» стал не нужен. Они постоянно сопротивлялись контролю, требуя больше свободы.

С наступлением теплой погоды школьные вечеринки происходили стихийно то там, то тут. Только и нужно было, что позвонить и заручиться одним поддельным удостоверением личности. Фраза «предки уехали» стала девизом класса, своеобразным клановым кличем. Молодежь собиралась в пустых домах, на берегу или в лесу, принося с собой пиво и марихуану. Некоторые родители предпочитали, чтобы вечеринки проходили у них дома, сурово отбирали у гостей ключи от машин, но если не находился ни один нормальный понимающий родитель, что ж, веселье все равно не отменялось.

Весь этот сценарий довел Джуд до окончательного изнеможения. Она уже чувствовала себя скорее тюремщиком, чем матерью, а постоянная борьба с двойняшками по поводу безопасности, компромиссов и правильного выбора лишала последних сил. Джуд больше не верила, когда они обещали, что не будут пить. Поначалу она запрещала отлучаться из дома, но это лишь вынуждало их удирать потихоньку, что приводило к более суровым мерам и, соответственно, более откровенному неповиновению. Каждый день она словно карабкалась в гору, а каждый вечер, что дети проводили дома, торжествовала победу.

Мало того, приходилось еще волноваться и по поводу поступления. Жизнь превратилась в котел, куда угодили все они, родители и дети, и вода в этом котле быстро закипала. Повсюду звучал только один вопрос: «Получили ответ?» Его задавали друг другу матери, встречаясь в супермаркетах, в очереди на почте, на борту парома.

Сегодня, в этот великолепный мартовский день, когда Джуд следовало бы проводить время в саду, она стояла у окна, уставившись на дорогу. Почти половина четвертого. Дети только что вернулись из школы. Опустошили кухню, как саранча, и сразу к себе наверх.

— Ты протопчешь колею в полу, — сказал Майлс из гостиной, где читал газету. У него сегодня отменили одну операцию, поэтому он вернулся домой рано.

Мелькнула белая полоска. Значит, почта пришла.

Джуд схватила пальто, сунула ноги в садовые сабо на крыльце и направилась по гравийной дорожке. На вершине холма она открыла почтовый ящик и увидела то, что так долго ждала.

Пухлый конверт с эмблемой Южнокалифорнийского университета в верхнем левом углу.