Ночная книга

– Тебе «Шанель № 5». Духи находятся внутри пуль калибра 6,35, которые сделаны из чистых бриллиантов. Каждый по четыре карата и огранен в форме пули. Механизм действия продуман просто великолепно…

– Как? – удивленно спросила Карла.

– Порох не только выталкивает пулю из гильзы, но и открывает тончайший канал, через который пуля наполнена духами.

Когда полиция обнаружила их трупы, ее тело пахло духами «Шанель № 5», а его – мужским ароматом «Хьюго Босс».

Чан Лу (Китай)

Чан Лу родился в Нанкине, писал пьесы («Чу и девушки», «Ветер для гусынь», «Три брадобрея и кошка»). Учился в Москве. Свободно говорит по-английски. У него репутация enfant terrible китайской литературы. Большую известность получило одно его интервью, в котором на вопрос: «Что вы думаете о Мао Цзэдуне?» – он ответил вопросом: «А кто это такой?» – а когда его спросили: «Что вы можете сказать про площадь Тяньаньмынь?» – поинтересовался: «А где это?» Его печатало издательство «Бурдон». Чан Лу был уличен в плагиате известнейшего романа одного писателя из Европы. Когда плагиат открылся, Чан Лу оказался на скамье подсудимых. Об этом процессе опубликована книга.

СПИД

– Оденься получше, сними трусики и приходи к зданию корпорации «Коулун». Мы идем на потрясную вечеринку! Запах табака с черешней, женских духов из Европы и африканских ароматических масел. Бархат и хрусталь, полированные зеркала, просто отель «Семпака» на Бали. Проверенное место! – прошептал я в мобильник.

– Правда? – восхитилась Соня.

Она была из какой-то европейской страны, мы вместе учились в университете в Шанхае. Я был китайцем из Кореи, жил с отцом и братом, а она в общежитии, в комнате с еще шестью студентками. И у какой-нибудь из них всегда была менструация.

Встретившись перед входом в здание корпорации «Коулун», мы насчитали в нем шестьдесят пять этажей. Пока считали, я обнаружил, что у Сони очень маленький рот, в него не вошло бы больше двух палочек для риса. Рабочий день уже закончился, и мы без всяких проблем прошли к лифту. Он был роскошным, с ковром на полу, бронзой и массой кнопок. Пахло в нем табаком с черешней, женскими духами, искусственными родинками и маслами из Египта. Еще там была обитая плюшем скамейка с зеркалом до потолка вместо спинки.

– Это оно и есть? – спросила Соня.

– Оно и есть. До верха шестьдесят пять этажей. Это означает, что в нашем распоряжении чуть меньше пятнадцати минут, чтобы успеть кончить. Если не получится, у нас будет ровно столько же времени, когда лифт пойдет вниз.

Я нажал кнопку шестьдесят пятого этажа и стремительно расстегнулся.

– Неужели прямо здесь? – спросила она, прижимаясь ко мне.

Я прислонился к углу лифта, который приятно подергивался, и, так как трусиков на ней не было, проник в нее в одно мгновение. Она обхватила меня ногами и шепнула:

– Ты кончи, я не смогу!

– Почему? – спросил я, приостановив в себе прилив спермы.

– Не смогу в лифте. Кто-нибудь может зайти.

– У тебя и правда бывают приступы самоблокировки. Рабочий день кончился, здание пусто, никого нет.

Лифт по-прежнему покачивал нас. Потом вдруг содрогнулся и остановился. Кто-то вошел. Белый. Глянул на нас, в зеркале я увидел, что его взгляд зафиксировал Соню в моих объятиях. Не могло быть сомнений в том, чем мы заняты. Он отправил лифт вниз, потом остановил его между седьмым и восьмым этажом. Приглушил в лифте свет. Все это время мы в своем углу, повинуясь законам природы, двигались вверх-вниз, вверх-вниз. Тут он расстегнул брюки, поплевал на свой член и вошел в Соню сзади. Стоило мне сквозь Соню почувствовать, как он входит с другой стороны, я кончил, беззвучно, как золотая рыбка. Затем, к моему изумлению, кончила и Соня. Вереща, как шимпанзе. Тут и он захрюкал и тоже кончил, еще до того, как Соня успела его увидеть. Отступил на шаг, застегнулся и привел лифт в движение. Без единого звука.

Он вышел на третьем, мы на первом.