Ночная охотница

Прошло не так уж мало времени, прежде чем до меня дошла одна простая истина, касающаяся того дня: а ведь Утер уже все знал. Вспомним: около полудня я звонила Армандо, но тот был сильно занят, и его занятость скорее всего была связана с письмом. Напрямую Армандо этого не сказал, но можно было догадаться. На короля Утера я наткнулась почти в пять часов вечера, когда с письмом уже закончили разбираться. И в результате этих разбирательств Утеру потребовалось побыть одному, помедитировать вблизи священных отпечатков Томаса Андерсона. Подумать на актуальную тему – как бы поступил на его месте легендарный предок? Как раз посреди этих тягостных раздумий на Утера выскочила разговаривающая сама с собой девица, то есть я, и, возможно, король узрел в этом совпадении какое-то знамение…

А может быть, и нет. А может быть, он уже принял решение, и никакие знамения в целом свете не смогли бы его отвернуть от этого решения.

– Кто я такая, чтобы сомневаться в ответах короля Лионеи?

– Любимаядевушка его сына.

– Это не так много.

– Это все, что нужно, Анастасия.

Как мило это было сказано. Я едва не прослезилась. «Все, что нужно», – сказал Утер. Теперь-то я знаю, что в подобных случаях нужно обязательно уточнять: кому нужно? И зачем нужно?

Потому что иногда быть нужной – это не привилегия. Это скорее приговор.

9

Конечно же, Настя забыла про назначенную в пять у КСБ встречу. И у нее была уважительная причина – ведь она познакомилась с королем, и король показывал ей дворец, а потом они сели ужинать в каком-то небольшом, но очень уютном зале, и это было абсолютно по-королевски организованное мероприятие. То есть там были слуги, которые бесшумно сновали вокруг стола, там были старинные картины на стенах, там были огромные свечи в бронзовых подсвечниках, там были мягкие диваны в форме полумесяца. Сначала Настя сидела на самом краешке такого дивана, но потом как-то само собой вышло, что она забралась на диван с ногами, обнялась с большой мягкой подушкой и…

– …в книжном магазине, представляете? Совершенно случайно. И я понятия не имела, кто он такой, пока мне не сказал Филипп Петрович, а это было уже… Это было совсем недавно.

Король Утер полулежал на таком же диване в нескольких шагах от Насти и внимательно слушал. Ему было достаточно задать пару вопросов, а дальше Настю было не остановить, и, наверное, дело было не только в бокале красного вина, дело еще было в слушателе. Именно король Утер и был тем единственным слушателем, кто имел право на Настин рассказ о Денисе Андерсоне; и теперь получилось, что все предыдущие долгие и мучительные разговоры сначала с Филиппом Петровичем, а потом со Смайли были словно репетициями перед этим главным выступлением.

Она говорила, разворачивая перед королем свою жизнь за последние одиннадцать месяцев и в который раз удивляясь странному набору событий, которыми ее одарила судьба; удивляясь, что сидящий напротив король карликовой европейской страны оказался частью ее, Настиной, истории, а сама она стала частью истории Лионеи и королевской династии Андерсонов.

Сначала король спросил, как она познакомилась с Денисом, и Настя стала отвечать, но оказалось, что знакомство невозможно оторвать от последовавших событий, и она говорила, говорила, говорила…

Она вспомнила прошлый май и как после случайного знакомства в книжном магазине они с Денисом бродили по городу. Тогда если они и касались друг друга руками, то выходило это совершенно случайно. А потом пришло лето, и их касания стали совсем не случайными и, уж конечно, не ограничивались руками. Настя была студенткой второго курса, а Денис – иностранцем, которого поиски свежих впечатлений завели в Россию. То есть Настя-то и на самом деле была студенткой второго курса, а вот Денис…