Ночная прогулка

Третий ключ, который он испробовал, открыл замок. Он распахнул дверь, вернулся к машине и открыл багажник. Джон Бретон лежал, скорчившись, на боку. Лицо у него было зеленовато-бледным, от него резко и душно пахло мочой. Джек виновато вздрогнул. Его альтер эго лишился всего, даже простого человеческого достоинства, и Джек тоже ощутил себя запачканным. Он вытащил бесчувственное тело из металлической пещеры багажника и, ухватив под мышки, поволок в домик. На лесенке из трех ступенек перед дверью Джон невнятно забормотал и начал слабо вырываться.

— Все будет хорошо, — бессмысленно зашептал Джек. — Расслабься.

В большой комнате стояли глубокие кресла, обитые твидом. К выходившему на озеро окну был придвинут нео-сельский стол и деревянные стулья. Джек увидел четыре двери и открыл ту, которая по его расчетам вела в подвал. Он не ошибся. Оставив Джона лежать на полу, он повернул выключатель над деревянной лестницей, но свет внизу не вспыхнул. Быстро осмотрев комнату, он обнаружил в стенном шкафу рубильник, включил его и увидел желтое сияние за подвальной дверью.

Джон Бретон, когда он стаскивал его вниз, снова забился у него в руках. Джек пытался справиться с ним и удержать равновесие, но чуть было не сорвался с лестницы. Тогда он выпустил Джона, так что тот беспомощно скатился по оставшимся ступенькам, сильно ударятся о бетонный пол и замер без движения. Одна его нога была без туфли.

Джек Бретон перешагнул через него и направился к рабочему столу у стены, на котором лежали части мотора. Он выдвинул длинный ящик и нашел то, что искал — катушку рыболовной лески. Этикетка подтвердила, что это особая, недавно запатентованная леска, тонкая, как швейная нитка, и выдерживающая нагрузки в тысячи футов. Резаком на катушке он отрезал два куска. Одним связал кисти Джона у него за спиной, а второй пропустил через потолочную балку, надежно закрепил, а свободным концом обмотал руку Джона над локтем и затянул крепким узлом. Катушку он сунул в карман, чтобы Джон не сумел до нее добраться и воспользоваться резаком.

— Что ты со мной делаешь? — Джон говорил невнятным голосом, но разумно, хотя и очень устало. Джек как раз кончил возиться с узлами.

— Связываю, чтобы избежать лишних хлопот.

— Это я понял. Но зачем ты привез меня сюда? Почему я еще жив? — Джон еще не вышел из туманов снотворного, и в голосе его слышался лишь легкий интерес.

— Приезжал Конвери. Два раза. И я его испугался.

— Правильно сделал! — Джон попробовал усмехнуться. — Особенно, если он побывал у тебя дважды. Больше одного раза в день он никогда не заглядывал, даже когда пытался пришить мне убийство Шпиделя. Он прочел у тебя в душе. Конвери умеет читать в душах, знаешь ли… — Он захлебнулся в рвотном спазме и повернул лицо к пыльному полу. Джеку стало не по себе.

У него возникла смутная идея. Он поднялся наверх и принес из машины оба чемодана. Джон по-прежнему лежал на боку, но был в полном сознании и внимательно на него посмотрел.

— А чемоданы зачем?

— Ты только что ушел навсегда от жены.

— И ты думаешь, она этому поверит?

— Поверит, когда ты не вернешься.

— Ах, так… — Джон помолчал. — Ты намерен держать меня тут, пока Конвери не оставит тебя в покое, а тогда…

— Вот именно. — Джек поставил чемоданы. — А тогда…

— Замечательно, — с горечью сказал Джон. — Просто замечательно. Ты знаешь, что ты маньяк?

— Я уже объяснил свою позицию. Я подарил тебе девять лет жизни.

— Ты мне ничего не подарил. Это просто… ну… побочный результат твоих эгоистических планов.

— Но тем не менее результат.

— Если, по-твоему, такой довод должен примирить меня с тем, что я буду убит, ты безусловно маньяк. — Джон на мгновение закрыл глаза. — Ты болен, Джек и только напрасно теряешь свое время.

— Почему это?

— Ты мог втереться между мной и Кэт потому лишь, что мы созрели для появления кого-то вроде тебя. Но Кэт в любую минуту теперь поймет, что ты такое, и тогда она бросится бежать от тебя. Изо всех сил.

Джек уставился на своего альтер эго.

— Ты болтаешь, чтобы как-нибудь выкрутиться. Не выйдет. Это не старый фильм, которые ты так любишь.

— Я знаю. Знаю, что это на самом деле. Помнишь, как выглядел дедушка Бретон в то утро, когда мы нашли его в постели?

Джек кивнул. Непроизвольное выпучивание глазных яблок, вот как это назвали. Ему тогда было восемь, и профессиональный жаргон послужил плохим утешением.

— Я помню.

— В то утро я решил, что никогда не умру.

— Знаю. Или, по-твоему, я не знаю? — Джек судорожно вздохнул. — Послушай, почему бы тебе не обрезать концы?

— То есть как?

— Если я тебя отпущу, ты уедешь? Исчезнешь насовсем и оставишь нас с Кэт в покое? — Произнеся эти слова, Джек испытал прилив горячей благожелательности к своему альтер эго. Только так! Джон ведь несомненно предпочтет жизнь в другом месте смерти в этом подвале. Он внимательно следил за реакцией Джона.

— Ну, конечно! — Взгляд Джона оживился. — Уеду, куда угодно. Я не дурак.

— Ну и хорошо.