Ночная сказка

Ну ладно. Но одно беспокоило Гарриет. Некий вид «культуры». Той самой культуры, которую именуют материнством. Она боялась, что просто растворится в нем, и от нее самой не останется и следа. Она опасалась, что всю жизнь только и будет думать о детских стульчиках, о том, как бы не промокли анораки в дождливую погоду, о том, как справить шестой день рождения в пластиковом раю «Макдональдса»… И еще надо все время проверять, что зубы почищены, не забыть, что дети внезапно полюбили воскресную школу, что их надо учить музыке, напоминать им о матче регби по утрам в субботу, читать по вечерам сказки, уговаривать их, что девочки в нарядных платьицах вовсе не так отвратительны, и все время думать о том, куда пошли мужчины и чем они занимаются. Именно таковы все мамаши в Блэкхите.

Но чего бы Гарриет ни ждала от будущего, все может перемениться от единственной поездки в Уэльс. Один разговор под бутылочку виски у камина — и все может рухнуть в бездну. И здесь она бессильна. Ей остается лишь сидеть в Лондоне и ждать развития событий.

Мы поехали в Уэльс. И вот что там случилось.

Коттедж «Хэфоди Фэк» расположен на самом краю поля, а под ним раскинулась деревушка Нэнт Перис, которая простирается вглубь мрачной расселины Лланберис Пасс. Это самое сердце Сноудонии. Солнце сюда и летом-то редко заглядывает, а сейчас, в декабре, здесь и подавно сумрачно, так что даже в восемь утра на маленьком лугу еще довольно темно. Хоть мы и приехали в горы в полпервого ночи, ТЛС принялся громко кричать что-то о кукурузных хлопьях. Вот уже почти двадцать лет здесь повторяется один и тот же ритуал. Я ворчу, пытаясь урезонить его, и говорю, что горы как стояли тут ночью, так и будут стоять утром. А ТЛС орет, что сейчас дни слишком коротки и нам надо выйти пораньше, чтобы успеть спуститься вниз к трем часам дня. В этом есть резон.

Временами мне казалось, что все действительно как прежде. Будто мы вовсе и не два парня, которые что-то друг от друга скрывают. Забавно, как все-таки мужчины умеют лгать себе и окружающим. А может, мы не изменились? Да нет, этого сказать нельзя. Думаю, мы оба уже не те, что прежде. Мы уже более вежливы, не так раскованны и держим некоторую дистанцию. С тех пор как мы съехали с дороги М-1, я только и думаю о том, что должен сделать. Но виду я, конечно, не подаю и болтаю с ним как ни в чем не бывало.

И вот, наконец, наступило утро, открыв нашему взору добрую тысячу футов Уай-Гарна, залитого солнцем. Дул довольно сильный ветер, поэтому облачность была высокой. Теоретически день идеально подходит для убийства.

Приезжая все эти годы в коттедж, мы вспоминали былое, сидели неподвижно перед камином, пили немеренное количество виски, травили друг друга собственной стряпней. Но цель нашего приезда в Уэльс была одна — «сделать», как мы говорили, Хорсшу[6]. И на сей раз мы не собирались отказываться от этого. Пожалуй, во всей стране не сыскать для восхождения места лучше, чем этот горный кряж. Форма Хорсшу вполне соответствует его названию, а по краям громоздятся четыре больших горы. Они такие разные, кажется, они так и бросают вам вызов, приглашая подняться на их острые вершины. Вообще-то там не так уж страшно — примерно так же чувствуешь себя, оказываясь на Лондон-Бридж-стэйшн, — но вот Криб Гох — это нечто. Он в полтора раза выше остальных гор. Во всем Соединенном королевстве не встретишь другой такой горы. Слыхал я, правда, что его сравнивают со Страйдирг-Эдж в Озерном крае, но это примерно то же самое, что сравнить супермаркет «Глен-Скротум» с какой-нибудь маленькой лавчонкой.

Если встать в дверях сортира и осмотреться вокруг, то к югу от дорожки вы увидите потрясающей красоты коричневые, сверкающие скалы, которые спускаются на тысячу футов вниз, а над ними нависает огромная скала, подошва которой вытянулась почти на полмили с правой стороны. Это и есть Криб Гох. Впервые я приблизился к ней, когда мне было тринадцать. Двадцать семь лет назад. В погожий день в долине виднеется маленькая Лаури, но форме напоминающая спичку, которая, однако, упирается в самое небо. А на самом ее верху есть небольшая — в два фута шириной — отполированная площадочка. Если ты в хорошем расположении духа, то подняться на Лаури можно, буквально не вынимая рук из карманов. Но уж если настроение у тебя паршивое, то тебе придется попотеть, хватаясь руками за небольшие выступы, ползти на коленях, скрежеща зубами от злости. Оттуда можно столкнуть кого угодно — человек погибнет. Ничего лучше не придумать. Я часто думал об этом. Люди падают с этой вершины каждый год, даже в самые расчудесные, солнечные летние деньки.