Ночная сказка

Черт! Энн Уайт уехала в Нью-Йорк на десять дней. Глубоко вздохнув и стараясь не думать о счете за телефон, я попытался разыскать ее там. Но из этого ничего не вышло, и я не знаю, как без Энн Уайт пристроить свою историю. Потом я вспомнил Чарльза Эдгара из «БиСкай-Би». У того чутье на всевозможную пошлость. Если вы хотите узнать последние сплетни или скабрезные подробности какого-нибудь дела, то Чарльз — именно тот, кто вам нужен. Но его или не было дома, или Чак просто не захотел отвечать на мой звонок. В последнее время фамилия Хэллоуэй — не из самых популярных. У меня было такое же чувство, когда я нанимался на работу в «Тудэй». Да, мир стал полон зла. (Он не таков лишь для тридцатилетних, которым пока везет.) Да, что и говорить — меня никто больше за писателя не принимает. Редакторы не отвечают на мои письма.

Иногда я задумываюсь о том, что в счастливые семидесятые мне надо было не выпендриваться, а пустить длинные корни в «Суррей Эдвертайзер». Золотые были времена — по средам и четвергам я бывал в судах, по понедельникам и пятницам разнюхивал все о дорожных катастрофах, а по вечерам в понедельник ходил в театр. Первая любовь, первая машина, первые серьезные (хоть мы тогда об этом и не догадывались!) траты… Безмятежные дни!..

Гарриет удалось уговорить Джонти пойти с ней в бассейн. Тимбо ушел к соседям, так что я хоть ненадолго остался предоставленным самому себе. Потратив черт знает сколько времени на бесполезные звонки, я отправился выполнять поручение Гарри, забыв при этом выгулять собаку.

Итак, я оказался в благословенном Сохо. Безумное, замечательное место! Шум, суета, вспышки огней на каруселях! Здесь даже пахнет иначе, чем во всем Лондоне. И звуки тут не те, что в остальной части города, и детишки вопят так громко, словно они не англичане, а неаполитанцы.

Нерешительно оглядевшись вокруг себя, я направился в «Гручо-клаб». Честно говоря, я врал Г. Мне безумно хотелось выйти из дома. Сделать хоть что-нибудь. Правда, может, стоило пойти в Шеферд-маркет? Вот уж где собираются все лондонские шлюхи! Они так и бродят вокруг отелей «Мэйфэйр».

И тут я вспомнил: в некоторых журналах прежде публиковали информацию, которая могла заинтересовать мою жену. Вот только продолжают ли они делать это сейчас? В Сохо можно купить любой иностранный журнал — и «Огги», и «Холла», всевозможные немецкие издания, не говоря уже о том, что «Плейбой» на всех языках здесь не редкость, но вот ничего интересного для себя я не нашел.

И тут я вспомнил: как-то мне доводилось встречаться с одним агентом, мерзким и скользким типом, контора которого находилась на Бревер-стрит. Там-то я и нашел то, что нужно. Два неприметных с виду журнальчика, оба плотно завернуты в целлофан. И оба на диво дорогие, во всяком случае для таких изданий, какими они прикидывались. «Основные связи» (ПЯТЬ! фунтов) — «Лучший журнал на юге! Сегодня в номере: телефоны, подробные описания девушек, сексуальные предпочтения, фотографии моделей, живущих в Лондоне и на юге Англии…» И надпись: «Только для взрослых».

И еще одно изданьице подобного толка. «Золотой круг» (Три девяносто пять.) — «Тираж ограничен. Не продавать лицам моложе восемнадцати лет».

Я купил «Стандарт» и прихватил с собой эти два журнала. Завернув в зал ожидания «Чаринг-Кросс-стэйшн», я взялся за чтение.

За долгие годы журналистской работы мне довелось повидать немало всякого дерьма — ужасные смерти, пакости; полагаю, знаком я и с темными сторонами человеческой натуры. Не только мужской — женской, разумеется, тоже. Журналисты всегда знают много того, что неизвестно другим людям. Будто они работают в полиции или в больнице. Но то, что я увидел в этих журналах!.. Я был совершенно не готов к этому. Боже мой, не готов!..

В каждой из двух безобразных брошюрок под безвкусными обложками было по три колонки маленьких объявлений, зажатых более крупными объявлениями о всевозможных секс-услугах. Стоит ли говорить, что все объявления были богато иллюстрированы — бездарные любительские снимки женщин, предлагающих себя, без одежды и откровенно демонстрирующих половые органы. Все женщины да еще несколько субтильных мужичков были на редкость непривлекательны; снимки техред аккуратненько подрезал, чтобы они вписывались в три колонки. По этой причине у некоторых моделей были отрезаны руки, ноги и головы, так что они скорее походили на куски мяса или на безголовые манекены. Лица нескольких женщин были закрашены — видимо, для того, чтобы их было не узнать.

А что за люди были на этих снимках! Их лица полны отчаяния. Зато развлекаться они предлагали в самых разных местах — на краю кофейных столиков, на больших диванах, на белых радиаторах, на полу…

У всех снимков было одно общее — все до одного были крайне неприятны.