Ночная смена

Так понятно. Распределяем на «мирных» груз и начинаем перетаскивать все в автобус. Потом переводим детей, женщин. Николаич оставляет в автобусе как прикрытие Сашу и Ильяса. Остальную кучу стрелков ведет за угол — туда, где стоят машины. Андрей отдает связку ключей, взятую у папы Аревик, Вовке.

Тот достаточно шустро разбирается в управлении и под нашим прикрытием выводит агрегат к автобусу. Я попутно замечаю, что одна из «женских» малолитражек не заперта и прихватываю автоаптечку с заднего сиденья. Вот, теперь у меня есть еще один кровеостанавливающий жгут. Да и вообще — пригодится. Набор медикаментов в аптечке дурацкий, но при грамотном подходе и от него польза немалая. Аптечек вокруг нас много — автомобильные есть в любой брошенной машине.

В принципе в них есть все, что может понадобиться в экстренной ситуации.

Поэтому у европейцев принято в первую очередь при ЧП использовать этот ресурс — например, остановить первую попавшуюся машину и попросить аптечку, если, скажем, сердце прихватило. Наши же люди в основном считают аптечку адским девайсом, созданным, чтоб ГИБДДшникам было к чему цепляться. Даже при аварии забывают, что она у них есть. Видал, как рану драной рубахой затыкают. А сзади мирно покоится нецелованная коробка, в которой и бинты есть…

Золотое правило — лучше иметь аптечку, чем не иметь.

Можно мхом заменить вату, бинт — ремнем или драной рубашкой, но это все не с руки и работает плохо. Пусть лучше будет, но не пригодится, чем наоборот. Показываю стрелкам аптечку и говорю, что им стоит вообще-то разжиться такими — а жгут намотать на оружие. В ответ Николаич и Андрей ухмыляются и лезут в нагрудные карманы — показывают кончики жгутов. Тертые калачи, ага.

Возникла у меня, знаете, одна мыслишка, надо будет с Валентиной посоветоваться.

Залезаем по машинам, переводим дух. Теперь у Саши опять «Гаубица» и он снаряжает патронташик, пока я высказываю, что думаю на тему разряженного оружия вообще и нашей конкретной халатности в частности, сам снаряжаю свою «Приблуду», попутно отмечая, что наша маленькая компашка разжилась еще тремя короткостволами, хоть и неважнецкими, но у подавляющего большинства населения нашего города и такого нет. Один из своих ТТ отдаю Дарье Ивановне. Она и с «Хаудой» справилась недурно, а так еще лучше будет.

«Ровер» мигает фонарями и выползает на улицу. За ним двигается автобус. И следом — замыкающими — мы. Теперь — в крепость.

***

Тот бункер, куда Виктор сейчас ехал, был уже вторым. Первый бесславно накрылся несколько лет тому назад, но это было скорее полезно — Витя многому научился. В первую очередь научился грамотно выбирать место для бункера. Тогда выбрав уютный пригорок и начав его обживать, он не подумал — на какой глубине будет стоять вода. И заботливо выкопанный и обустроенный бункер озадачил уже весной — все внутри отсырело, а воды на полу было по щиколотку. Попытки незаметно воду отвести ровным счетом ничего не дали, пришлось тупо откачивать. Пока возился с этим — вспучились стены, облицованные с любовью струганными досками. Но и это и то, что склад продуктов оказался тоже затопленным — было не самым худшим. Витя понятия не имел, что удачно разместил свою тайную базу в местах, где бои во время Отечественной войны шли ожесточенные и затяжные.

В паре километров был опорный немецкий пункт с кучей блиндажей. Там немцы, представлявшие разные тыловые службы, жили долго, оставив в многочисленных помойках горы бытового мусора, а в блиндажах — даже мебель, натасканную из ближайших деревень, потом когда их колонна отходила на лесной дороге, им не повезло — догнала пара советских танков, раскатав колонну на марше вдрызг — мягонькие оказались штабники-тыловики, хоть и принадлежали к нашумевшей в то время элитной дивизии. Раздавленных немцев даже не похоронили, и весь хлам остался валяться на лесной дорожке и в канавах по ее обочинам.

А в четырех километрах еще в 41 году ожесточенно неделю дрались артиллеристы гаубичного полка РККА и полегли почти все. Чуток поодаль через пару лет держали позиции парашютисты Рейха — и им тоже досталось полной меркой. И это были только те драки, о которых Вите потом рассказали, а сколько всего было стычек и боев в этих местах — и местные оставшиеся не знали.

Большая часть бывших тут до войны деревень либо не пережила войну, либо во времена Хрущева пришла в упадок из-за централизованной ликвидации конского поголовья — а тракторами в этих болотистых местах работать было мученьем, либо окончательно были добиты при укрупнении и централизации — была такая манера у Никиты Сергеича, когда колхозников свозили из малых деревень в центральную усадьбу и селили в многоэтажных домах — но с печным отоплением и туалетами на улице…