Ночная смена

Холмик амазонки искали долго. Только через четверть часа до сметливой Ирки доперло, что холмик — это убогое возвышение над ровным, как стол полем, по которому наискосок проходила дорога. Треща сухим бурьяном, Ирка и ее напарница расстелили коврики, установили пулемет, Ирка легла, примерилась — как оно получается, получилось неудобно, приклад как-то не вставал как надо и пулемет на сошках ерзал, потом она пресекла попытку напарницы расстелить вытащенные из рюкзачка простыни на коврики и показала, что их надо накинуть на себя, типо маскировка. Посуетившись, залегли и стали ждать.

— А тебя как зовут?

— Вера. А тебя?

— Ирина.

— Очень приятно.

— Ага. Стрелять доводилось?

— Да, было такое.

— Тогда ладно.

Замолчали. Верка все ерзала, видно мерзла. И еще шумел — шуршал бурьян. И это было неприятно — словно кто-то тихо подкрадывается сзади. Решили, что Верка с ружьем будет посматривать назад, а Ирка — вперед. Как ни старалась себя держать в руках Ирка, но мелкая дрожь пробирала, какая-то внутренняя, словно тело меленько вибрировало всеми клеточками. Напарница тоже была не в своей тарелке — сидела тихо. Ружье вроде держала цепко, но черт ее знает.

По словам рекомендованной Виктором бабки — девчонка была из новеньких, строптивая, обломать ее не успели, а вот разозлить — разозлили…

И Ирку к слову — тоже.

Верка шмыгала все время носом, и это раздражало Ирку, как зубная боль. Пулемет тоже никак не позволял к нему приноровиться, был неудобен, да еще и темнело быстро — черта лысого тут прицелишься толком. Ирка злилась, хотя и старалась сдерживаться — но не выходило.

— Сколько там фирмачей-то получается? — спросила шмыгающую носом напарницу Ирина.

— Всего было 8 парней и 3 бабы. Осталось значит — 5 мужиков и 2 бабы. Ехать будут на двух машинах, вчера напоролись по рассказам покойничков на очередную группу — сегодня остатки добирают.

— А «сотрудников корпорации» значит, сколько было?

— 14 рабов да местных 6 человек.

— Ты что ли бухгалтер?

— Да. А ты как догадалась? — удивилась Верка.

— Ты все цифрами сыплешь, догадаться просто.

Помолчали.

И сквозь шуршание бурьяна донеслось далекое пока урчание моторов.

Едут.

Верка задышала, зашмыгала чаще.

Ирка с трудом удержалась от того, чтобы рявкнуть на напарницу, вместо этого велела взять из футляра маленький китайский биноклик — и смотреть, кто куда кинется из машин.

Дышать стало как-то тяжело, сердце колотилось как очумелое, и непонятно было — что за ком подступил к горлу.

А потом яркий свет мазанул по дороге, по кустам и из леса выкатились две пары фар, на которые Ирка зря посмотрела — подслепило ее галогенками, да к тому же ездуны перли явно с дальним светом, по-хозяйски, никого не опасаясь.

Хорошо, ехали они не быстро, и пулеметчица успела опомниться, отвести глаза от фар, проморгаться и уже по-деловому ухватиться за свое оружие.

Освещенный снег дал Ирке отличную возможность увидеть и мушку и прицел, совместить одно с другим и, примерно взяв чуток за фарами передней машины — вроде как джипа, она даванула на спуск. И ничего не произошло. Шибануло холодком вдоль по позвоночнику, сейчас проскочат — и все!

Джип уже подставил бочину, в свете фар шедшего за ним фургона был отлично виден, просто загляденье, а не цель.

Тут же пальцы нащупали еще какую-то выпуклую пимпу — и Ирка вспомнила, что кроме спуска надо давить одновременно еще и на чертов предохранитель. И надавила.

Пулемет саданул ее довольно чувствительно в плечо и заколотил так, что у нее мелькнуло в голове совершенно неуместное: «Боже, как у меня щеки трясутся!»

Немного оглохшая и чуть ослепшая от грохота и всполохов пламени Ирка отдернула палец — Дегтярев послушно замолчал.

— Черт, это я ж полдиска выпулила! — ужаснулась про себя.

Джип светил фарами, стоял совершенно неподвижно посреди дороги, а вот фургон шустро пытался развернуться, резко сдав задом и прикрыв от огня кабину кузовом. Спохватившись, Ирина долбанула несколькими короткими очередями по грузовику, надеясь, что пули достанут через кузов до водителя.

— Из джипа с нашей стороны кто-то вывалился! — звонко крикнула Верка.

Ирка только чертыхнулась в ответ, продолжая стрелять по кубическому черному силуэту.

Грузовик как-то перекосило.

— За джипом кто-то мелькнул! Из грузовика водитель выскочил! Они как тараканы разбегаются! Да стреляй же ты, стреляй!

Диск щелкнул и пулемет замолк.

Обламывая от спешки ногти, Ирка выцарапала из рюкзачка сменный диск, каким-то чудом ухитрилась вставить его на место, лязгнула затвором.

Две машины тихо стояли на дороге.

Светили фарами, джип еще и габаритами подсвечивал.

И слышно было только, как кто-то тонким голосом воет — вроде бы в салоне джипа.

Не удержавшись, Ирка дала пару коротких очередей в лес, куда утекли беглецы.

Потом опомнилась.

— А дальше что? — спросила Верка.

— Дальше яйца не пускают — грубо отрезала на правах старшой Ирина и подумала: «А и действительно — дальше-то что?»

— Ждать будем?

— Да. Ждать.

Верка пошмыгала носом, поерзала. Не удержалась и снова спросила:

— А чего ждать-то? Я уже до костей продрогла!