Ночная Стража

– Резерфорд, прекрати заискивать, защищать нас – его долг, – вмешалась женщина, стоявшая рядом.

Всем видом она излучала уверенность в своем праве собственности, и Ваймс тут же перенес мужчину в другую категорию потенциальных клиентов. У этого типа был характерный бегающий взгляд домашнего отравителя, то есть мужа, который приходит в ужас от одной мысли о разводе, но вынашивает коварные планы женоубийства. И его можно понять.

Ваймс тепло улыбнулся даме. В руках она держала синюю вазу.

– Чем могу помочь, мэм?

– Что вы собираетесь делать для того, чтобы нас не зарезали в собственных же постелях? – резко вопросила она.

– Еще нет и четырех часов, мэм, но если вы соблаговолите сообщить, когда соберетесь ложиться спать…

Женщина выпрямилась с такой величавой надменностью, что Ваймс слегка опешил. Сибилла с ее двадцатью поколениями высокомерных предков за спиной и то не смогла бы с ней сравниться, даже включив свое герцогиньство на полную мощность.

– Резерфорд, сделай же уже что-нибудь с этим типом!

Резерфорд посмотрел на Ваймса. Ваймс представил себя со стороны: злодейски небритый, растрепанный, грязный и, возможно, слегка пованивающий. Он решил снять часть бремени с согбенной спины бедолаги.

– Может, вы с вашей дамой желаете присоединиться к нам и помочь с возведением баррикады? – поинтересовался он.

– О да, конечно, благодарю… – начал было Резерфорд, но его снова заткнули.

– Эта мебель выглядит грязной, – заявила госпожа Резерфорд. – А эти бочки, случаем, не из-под пива?

– Вы правы, мэм, но они пусты, – ответил Ваймс.

– Ты уверен? Я категорически отказываюсь прятаться за алкоголем! Никогда не одобряла алкоголь и Резерфорду не позволяла!

– Мэм, уверяю, рядом с моими людьми ни одна пивная бочка не останется полной, – сказал Ваймс. – По этому поводу точно не беспокойтесь.

– А твои люди трезвы и опрятны? – с подозрением спросила женщина.

– Когда без вариантов, то да, мэм, – уверил Ваймс.

Ответ, очевидно, удовлетворил женщину. В этом смысле госпожа Резерфорд очень походила на Ржава. Ей было важно, как говорят, а не что.

– Дорогая, думаю, будет лучше, если мы поспешим… – неуверенно начал Резерфорд.

– Без папы я никуда не пойду! – отрезала его супружница.

– Очень хорошо, мэм, – сказал Ваймс. – И где же он?

– На нашей баррикаде, конечно! Которая, позвольте заметить, гораздо лучше вашей.

– Весьма рад за вас и за нее, мэм, – сказал Ваймс. – Если ваш батюшка соблаговолит подойти к нам, мы будем…

– Э-э… Вы не совсем правильно поняли нас, сэр, – промямлил Резерфорд. – Он, э-э… именно что на баррикаде.

Ваймс покосился на стихийную баррикаду, потом присмотрелся внимательнее. На самой вершине горы перевернутой мебели виднелось мягкое кресло. Более пристальный взгляд мог разглядеть в нем спящую фигуру.

– Он очень привязан к своему креслу, – вздохнул Резерфорд.

– Когда-нибудь оно станет фамильной ценностью, – заявила его супружница. – Будь так добр, пошли людей за нашей мебелью. Только пусть обращаются осторожно и сложат там, где она не попадет под обстрел.

Ваймс кивнул Сэму и паре стражников, а госпожа Резерфорд, осторожно переступая через мусор, направилась к участку.

– Будет драка, да? – с беспокойством спросил господин Резерфорд.

– Возможно, сэр.

– Боюсь, в этом деле от меня мало проку.

– Не стоит об этом беспокоиться, сэр.

Ваймс подтолкнул мужчину за баррикаду и повернулся к остальным собравшимся. Он давно чувствовал на себе чей-то жгучий взгляд и теперь наконец определил источник жара. Это был молодой длинноволосый брюнет в черных брюках и сорочке с оборками.

– Это ведь ловушка, да? – спросил юноша. – Мы попадаем в твои лапы и нас никто никогда больше не увидит?

– Тебя никто ни к чему не принуждает, Редж, – сказал Ваймс. Он поднес сложенные рупором ладони ко рту и крикнул в сторону баррикады на Корсетном переулке: – Если кто-нибудь хочет к нам присоединиться, советую поторопиться!

– Но откуда ты знаешь, как меня зовут?! – воскликнул Редж Башмак.

Ваймс посмотрел в огромные выпученные глаза. Единственным отличием Реджа нынешнего от Реджа, оставшегося в будущем, было то, что констебль Башмак был несколько более сер и вдобавок сметан на живую нитку. Редж перешел в состояние зомби легко и естественно. Он был прирожденный мертвец. В некоторые вещи он верил так свято, что вечно был на взводе, словно пружина. Из него получился хороший стражник. А вот революционер вышел неважнецкий. Такие дотошно пламенные люди, как Редж, внушают настоящим революционерам беспокойство. Особенно его глаза.

– Ты Редж Башмак, – сказал Ваймс. – С Корсетного переулка.

– Ага, значит, на меня заведено секретное дело, да? – вскричал Редж с поистине жутким восторгом.

– Нет, не совсем так, А пока, будь добр…

– Готов поспорить, на меня заведено огромное дело с целый дом толщиной! – не унимался Редж.

– Ну, не то чтобы с дом, – ответил Ваймс. – Послушай, Редж, мы…

– Я хочу его видеть! Я настаиваю!

Ваймс вздохнул.