Ночная стража

Карцер развернулся и посмотрел на тощего, затянутого в черное Хорька. Тот был несколько потрепан, отчасти из-за того, что затеял драку, когда стражники попытались вытащить его из камеры, но больше потому, что Тодзи и Мафф ждали снаружи. Но его оставили в живых; забить что-то вроде Хорька до смерти для тех двоих казалось постыдным и требовало пустой траты кулаков.

Он определенно вздрогнул под взглядом Карцера. Все его тело можно было назвать вздрагиванием.

— Я разрешал тебе говорить, ты, хрен собачий? — осведомился Карцер.

— Нет, сэр!

— Верно. Запомни это. Однажды это может тебя спасти. — Карцер повернулся обратно к Неду. — Итак, золотце, вот он, новый рассвет, которого ты просил. Ты его просил, ты его получил. Мы только должны убрать кое-какой вчерашний мусор. По приказу лорда Капканса, твоего друга. И не твое дело, что да почему, да зачем юный Ваймси? Ну, я думаю, он отличный парень, который послужит городу, если убрать его из плохой кампании. Так, Стук говорит, что ты хорошо соображаешь. Так что теперь ты мне скажешь, что намеревается делать Киль.

Нед одарил его взглядом, который длился чуть дольше, чем было удобно Карцеру.

— Он защитник, — наконец сказал он. — Он вернется в штаб стражи. Он поставит несколько ловушек, вооружит людей и будет ждать вас.

— Ха? — сказал Карцер.

— Ему не нравится, когда его людей убивают, — пояснил Нед.

— Тогда это не его день, — заключил Карцер.

На полпути вниз по Цепной улице была баррикада. Не особенно большая. Несколько дверей, пара столов… по сравнению с большой баррикадой, эта была просто перевернутой мебелью из гостиной, ее практически не существовало.

Отряд Карцера шел медленно, посматривая на крыши зданий и в глубину аллей. Люди при их приближении убирались с улицы. Некоторые ходят так, что дурные вести торопятся перед ними.

Ваймс присел за самодельной стеной и смотрел сквозь трещину. По дороге сюда они стащили у праздных солдат несколько арбалетов, но у людей Карцера, казалось, их было, по крайней мере, пятнадцать. Да и самих их было в два раза больше.

Если сил хватит на рывок, он прибьет Карцера прямо сейчас. Но все должно быть не так. Он хотел, чтобы люди видели, как его повесят, он хотел, чтобы город казнил его. Вернуться с пустыми руками — все равно, что оставить свободный конец колыхаться на ветру.

Откуда-то дальше вдоль баррикады, раздалось всхлипывание. Это был не юный Сэм, он знал, да и Шнобби Шноббс давно уже выплакал все слезы, на которые, наверное, способно его тело. Это был Редж. Он сидел, прислонившись спиной к баррикаде, потрепанный флаг лежал на его коленях, а по подбородку текли слезы.

— Редж, ты должен уйти, — прошептал Ваймс. — У тебя даже оружия нет.

— А какой в нем толк? — спросил Редж. — Вы были чертовски правы, сержант! Все просто повторяется вновь и вновь! Вы избавились от чертовых Неназываемых, и вот они снова здесь! Так в чем суть, а? Этот город мог быть таким отличным местом, но нет, о нет, эти сволочи всегда оказываются наверху! Ничто никогда, черт возьми, не меняется! Они просто берут свои деньги и пускают нас по боку!

Карцер остановился футах в двадцати от баррикады и стал осторожно наблюдать за ней.

— Сущность бытия, Редж, — пробормотал Ваймс, пересчитывая про себя врагов.

Из-за угла, пошатываясь под своим грузом, появилась большая крытая телега. Она остановилась невдалеке от отряда Карцера, отчасти потому, что путь был перекрыт, но больше, пожалуй, из-за того, что один из человек подошел к вознице и нацелил в его голову арбалет.

— А теперь эти чертовы ублюдки выиграли, — простонал Редж.

— Каждый божий день, Редж, — отсутствующе отозвался Ваймс, пытаясь проследить за движениями сразу многих.

Остальные люди рассредоточились по сторонам. По крайней мере, у них была огневая поддержка.

Человек, державший на прицеле возницу, мистера Достабля, не обращал достаточного внимания. Теперь Ваймс пожалел, что сам не сел в фургон. Ну, что ж, кто-то же должен начать заваруху…

— Да? Хотите кого-нибудь подстрелить? Ублюдки!

Они все уставились на него, Карцер тоже. Редж поднялся и, размахивая флагом, карабкался на баррикаду.

Он держал стяг, точно символ вызова.

— Вы можете забрать наши жизни, но вам никогда не отобрать нашу свободу! — прокричал он.

Люди Карцера переглянулись, озадаченные тем, что звучало как самый плохо продуманный военный клич в истории вселенной.

Карцер поднял свой арбалет, сделал знак своим людям, и крикнул:

— Ошибаешься!

В Реджа попало пять арбалетных болтов, так что он раз дернулся как будто в танце, прежде чем упасть на колени. Все заняло несколько секунд.

Ваймс открыл рот, чтобы дать команду к нападению, и закрыл его, увидев, что Редж поднял голову. В тишине, используя древко флага как опору, Редж поднялся на ноги.

Три новых стрелы вонзились в него. Он опустил взгляд на худую грудь, ощетинившуюся перьями, и сделал шаг вперед. И еще один.