Хэвлок внутренне вздохнул, ведь он все-таки уважал свою тетю. Ему просто хотелось, чтобы она немного разумнее относилась к кошкам. Он инстинктивно чувствовал, что если уж, обсуждая интриги, ласкаешь кошку, то она должна быть белой, с длинной шерстью. Но никак не старым рыжим оборванцем с периодическими приступами метеоризма.
— Так что с сержантом? — спросил он, вежливо отодвигаясь вдоль сиденья.
— Полагаю, мне стоит познакомиться с мистером Килем как можно скорее, — ответила она. — Может, его удастся обуздать. Все начнется завтра вечером. Э… ты не против, если я открою окно?
В тот же вечер Низз, пошатываясь, возвращался в свою комнату, неплохо проведя время в Общем Зале Старост, как вдруг заметил, что один из факелов погас.
С быстротой, которая удивила бы любого, кто не заметил ничего, кроме его раскрасневшегося лица и нетвердой походки, он выхватил кинжал и всмотрелся в коридор. Он уделил внимание и потолку. Везде были лишь серые тени, и ничего больше. Иногда факелы просто гаснут сами собой.
Он сделал шаг вперед.
Когда он проснулся утром в своей постели, то списал головную боль на какой-то низкосортный бренди. И еще, какой-то скот разрисовал его лицо в оранжевые и черные полоски.
Снова начался дождь. Ваймс любил дождь. В это время преступлений совершается меньше. Люди предпочитают сидеть дома. В самые лучшие ночи его службы шел дождь, а он стоял в тени под покровом зданий, втянув шею так, что между шлемом и воротничком почти ничего не было видно, и вслушивался в серебристый шелест дождя.
Однажды он стоял так тихо, так незаметно, что сбежавший от своих преследователей грабитель прислонился к нему, чтобы перевести дыхание. А когда Ваймс ухватился за него и прошептал на ухо «Попался!», тот чуть не наделал в штаны, от чего его дорогая матушка терпеливо отучала его лет сорок назад.
Люди разошлись по домам. Зашитого Щербина проводили до дома в Новых Сапожниках, где Фред Колон терпеливо пересказал случившееся его родителям, излучая неподдельную честность. Лоуни, наверняка, прослушивал шумы в подушке.
Дождь журчал в водостоках, и лил из пастей горгулий, и кружил в канавах, и заглушал все звуки.
Бесполезная это штука, дождь.
Ваймс взял бутылку лучшего имбирного пива миссис Арбитр. Он помнил его.
Газа в нем было больше, чем в аду, и потому оно пользовалось огромнейшей популярностью. Мальчишка, при должных тренировках, мог прорыгать весь первый куплет гимна города после одного-единственного глотка. А это очень важный признак твоего положения в обществе, когда тебе всего восемь лет.
Для этого задания он выбрал Колона и Вади. Он не хотел вовлекать юного Сэма. Вовсе не потому, что планировал что-то незаконное, просто оно и цветом и запахом напоминало что-то подобное, а Ваймсу не хотелось бы ничего объяснять.
Камеры были старыми, гораздо старше, чем здание над ними. Железные решетки были довольно новыми, но они не занимали все пространство. С другой стороны арки находились и другие подвалы, в которых не было ничего, кроме крыс и мусора, но, что очень важно, их нельзя было увидеть из этих камер.
Ваймс приказал пронести мертвого арбалетчика мимо них. В этом не было ничего такого. Полночь, мерзкая погода, вовсе незачем будит служащих в морге, когда есть холодный подвал.
В замочную скважину он следил, как тело проносят мимо камер. Это вызвало некоторое волнение, особенно у того, кого он первым притащил сюда. Другие двое казались людьми, что повидали много мерзостей, за которые платили деньги; грабеж, или убийство, или работа копов — для чего бы их не нанимали, звучало для них одинаково, и они научились не обращать особого внимания на смерть, только если это не их собственная.
Первый же начинал нервничать.
Ваймс прозвал его Хорьком. Его черная одежда была лучше, чем у других; кинжал был дорогим, а на его пальце Ваймс заметил серебряное кольцо в виде черепа Смерти. Другие двое были одеты невзрачно, а оружие их было не особенно красивым, но зато практичным.
Ни один настоящий наемный убийца не пойдет на дело в драгоценностях. Они опасны и могут сверкнуть в неподходящий момент. Но Хорек хотел показаться важным человеком. Может, прежде чем выйти на улицу, он внимательно рассматривал себя в зеркале, дабы убедиться, что выглядит круто. Он был из тех кретинов, которых вышибали из бара за то, что они показывали свой кинжал дамочкам.
Короче говоря, у Хорька были большие мечты. У него было воображение.
Что ж, вот и отлично.
Стражники вернулись и взяли пакеты, которые приготовил Ваймс.
— Запомните, делаем все быстро, — сказал он. — Они взволнованы, они устали, никто не пришел за ними, и они только что видели тело своего очень даже мертвого коллеги. Нам не нужно, чтоб у первых двух было время все обдумать. Все понятно?
Они кивнули.
— А мелкого оставим напоследок. Чтобы времени у него было предостаточно…
Хорек обдумывал свое положение. К сожалению, оно ему не очень-то нравилось.