Ночная таксистка

Повисла гнетущая тишина. Девушка все также смотрела прямо и внешне была абсолютно спокойна, будто только что выполнила самый обычный разворот. Даже руки на руле лежали расслабленно и невозмутимо. Иван Петрович достал носовой платок и оттер лоб.

– Я не сдала экзамен? – спросила девушка. Голос ее звучал тоже спокойно и обыденно. И вопрос она задала так, будто он же и был ответом.

Иван Петрович нервно оглянулся. Одинокий мальчишка со штаниной в цепи стоял на прежнем месте, открыв то ли от неожиданности, то ли от восхищения рот.

– Нет, – просипел он.

– Что я сделала не так? – снова невозмутимо спросила девушка, не повернув головы.

– Поехали домой, – устало попросил Иван Петрович, не уточняя, к нему домой или в автошколу.

Девушка завела мотор и уверенно повела автомобиль по известным ей закоулкам. Иван Петрович уже не следил за ее действиями. Он переживал случившееся.

За пятнадцать лет его работы в автошколе он впервые попал в такую переделку. Они чуть не сбили детей! Одного этого хватит, чтобы попроситься на досрочную пенсию, которая уже два года висит над ним дамокловым мечом. Он восхищался и одновременно ненавидел сидевшую рядом молодую женщину. Что-то в ее поведении настораживало его. Он не мог понять что, но это свербело в мозгу, как укус подвального комара. Без нудящего приближающегося звука, без больного укуса, но укол, от которого долго зудит и раздражает. И, приближаясь к автошколе, Иван Петрович понял, что в поведении его экзаменуемой было не так.

Он вышел из машины под прицелом коллег самоуверенный и, несмотря на все, довольный.

– Так я сдала экзамен? – на этот раз вопрос девушки прозвучал заискивающе.

– Нет, – коротко и с удовольствием отрезал Иван Петрович.

– Почему? – глухо и обреченно спросила девушка.

– Об этом вы узнаете у ответственного инспектора, – мысленно Иван Петрович уже потирал руки.

Коллеги у входа в автошколу с сочувствующей улыбкой к девушке и с ухмылкой к нему уже делали свои ставки.

– А все-таки? – девушка настойчиво перегородила ему дорогу. – Прошу, скажите, что я сделала не так? Это для меня очень важно.

Голос ее звучал так, будто это, действительно, было смыслом ее жизни. И Иван Петрович сдался.

– Вы ни разу не посмотрели в боковое зеркало или в зеркало дальнего вида, – произнес он после секундного колебания.

– Это неправда, – тихо возразила девушка.

– Правда. И по чистой случайности вы ничего не нарушили.

– А все-таки? – девушка робко тронула его за рукав.

– За все время вождения, надо отметить неплохого, любой профессионал вам позавидует, вы ни разу не повернули головы в ту или иную сторону. Или очки вам мешают, или вы так самоуверенны, но я ручаюсь, что вы ездите, не глядя по сторонам. Я за вами наблюдал. И скажу, что вам не место за рулем автомобиля.

Иван Петрович произнес свою тираду нарочно громко, чтобы коллеги у здания его услышали. Он уже слышал их хихиканье. Ну и что? Он же прав! Пусть потешаются. Но женщина, которая ездит чуть ли не с закрытыми глазами, никогда не получит у него положительную отметку. Он только сейчас до конца понял, что в ней не так. Она сидела за рулем, как робот, которому не нужно оглядываться. У которого не зрение, а сенсорные датчики вокруг головы. Она ни разу не оглянулась. Из-за ее очков он не видел оценивающего обстановку взгляда, что всегда присуще водителю. Она смотрела только вперед. Даже в той ситуации с мальчишками, она не запаниковала, не закрутила головой, что было бы естественным, не закричала, как другие женщины, а сделала то, что должна была сделать. Но это и настораживало!

– И это все?! Девушка встала перед Петром Ивановичем, предоставив его коллегам рассматривать ее спину. Ее тихий голос не долетал до них, но Ивану Петровичу и не нужно было этого. Ему доставляло удовольствие, что все видят – молодая женщина уговаривает его.

– Значит, у меня нет шансов, – обреченно произнесла девушка. – А ведь меня предупреждали. Но я хотела, чтобы все было по-честному. Я умею водить машину. Я с десяти лет это делаю. И с тех пор, как погиб мой отец, я не перестаю совершенствоваться. Это он меня учил, а он был первоклассным водителем. Жаль, что вы отнимаете у меня кусок хлеба.

– При чем тут кусок хлеба? – возмутился Петр Иванович. Ему стал надоедать разговор. – Вы молодая, красивая. Неужели не найдется для вас работы?

– Как вы думаете, кто возьмет меня на работу такую?

С этими словами девушка опустила голову и медленно, даже как-то нарочито и картинно, сняла очки. Веки ее удлиненных глаз были опущены и чуть трепетали, а длинные густые черные ресницы, которых никогда не касалась тушь, лучиками звезд лежали на гладкой бледной коже. Петр Иванович невольно залюбовался непривычной красотой. И ему нестерпимо захотелось узнать, какого цвета у девушки глаза.