Ночной администратор

Пип вывел их к правому борту, где два человека осторожно извлекали ракету в форме сигары из цилиндра. На этот раз Джонатану не потребовались объяснения Лэнгборна. Он насмотрелся рекламных фильмов. Наслушался рассказов. «Если у ирландцев когда-нибудь дотянутся до них руки, считай, что ты мертв, а они непременно дотянутся, – весело уверял старшина. – Стащат их с военных складов янки в Германии, купят за целое состояние в Афганистане, у израильтян или у палестинцев, или еще у кого-то, кого янки вздумают ими снабдить. Сверхзвуковые, пакуются вручную, по три в упаковке, называются „стингер“ – „жало“, а они и есть жало...»

Обход продолжался. Легкие противотанковые орудия. Полевые радиоприемники. Медицинское оборудование. Форма. Обмундирование. Готовая еда. Британские флажки. Коробки, изготовленные в Бирмингеме. Железные канистры из Манчестера. Все осмотреть было невозможно. Слишком много всего, слишком мало времени.

– Нравится? – тихо спросил Роупер Джонатана.

Их лица оказались совсем рядом. Роупер смотрел напряженно и с каким-то странным торжеством, как будто нашел подтверждение своей точке зрения.

– Хорошие штучки, – ответил Джонатан, не зная, что еще сказать.

– Всего понемногу в каждой партии. В этом трюк. Корабль сбивается с пути, и вы теряете всего понемножку, а не что-то одно целиком. Здравый смысл.

– Полагаю, да.

Но Роупер не слушал его. Он видел свои достижения и блаженствовал.

– Томас? – Лэнгборн звал из кормовой части. – Пора подписывать.

Роупер пошел с ним. Лэнгборн положил на военный пюпитр отпечатанную расписку в получении турбин, деталей тракторов и тяжелых станков согласно прилагавшемуся перечню, проверенному и заверенному Томасом С. Дереком, управляющим, действующим от лица и по поручению компании «Трейдпатс лимитед». Джонатан поставил свое имя под распиской и инициалы под перечнем. Он передал документ Роуперу, тот показал Моранти, потом вернул Лэнгборну, а тот передал Пипу. На полке возле двери лежал радиотелефон. Пип взял его и набрал номер, написанный на листочке бумаги, который протянул ему Роупер. Моранти стоял в стороне – руки в боки, грудь вперед, как русский на памятнике. Пип передал трубку Роуперу. Они услышали «алло» голландского банкира.

– Это Пьет? – спросил Роупер. – Мой друг хочет сообщить тебе что-то важное.

Он передал трубку Джонатану вместе с другим листочком бумаги.

Джонатан взглянул и прочел вслух:

– С вами говорит ваш друг Джордж. Спасибо, что вы не ложитесь спать.

– Дерек, дайте, пожалуйста, трубку Пипу, – сказал банкир. – Я хотел бы сообщить ему некоторые приятные новости.

Джонатан протянул трубку Пипу, тот послушал, засмеялся, положил трубку и хлопнул Джонатана по плечу.

– Ты чудесный парень!

Он перестал смеяться, когда Лэнгборн извлек из портфеля отпечатанный лист бумаги.

– Расписку, – коротко сказал он.

Пип схватил ручку Джонатана и на глазах у всех поставил свое имя под распиской в получении от компании «Трейдпатс лимитед» двадцати пяти миллионов долларов США – третьего и предпоследнего взноса за оговоренную партию турбин, запчастей тракторов и тяжелых станков, согласно контракту следующих через Кюрасао транзитным грузом на винтовом пароходе «Ломбардия».

* * *

Она позвонила в четыре утра.

– Завтра мы отправляемся на «Пашу», – сказала она. – Я и Корки.

Джонатан молчал.

– Он говорит, мне надо удирать. Забыть о круизе, удрать, пока еще возможно.

– Он прав, – пробормотал Джонатан наконец.

– Джонатан, удирать нехорошо. Это ничего не даст. Мы же оба знаем об этом. От себя не убежишь.

– Просто уходи, – сказал он. – Уезжай куда хочешь. Пожалуйста.

Они опять лежали рядом, каждый на своей кровати, и прислушивались к дыханию друг друга.

«Джонатан, – шептала она, – Джонатан».

23

С операцией «Пиявка» все обстояло хорошо. Так говорил Берр, сидя за унылым серым пультом в Майами. Так говорил Стрельски из соседней аппаратной. Гудхью, звонивший им из Лондона по два раза в день, не сомневался в этом.

– Силы задействованы, Леонард. Остается только подвести черту.

– Какие силы? – спросил Берр, как всегда, подозрительно.

– Во-первых, мой хозяин.

– Твой хозяин?

– Он обмозговывает, Леонард. Так он сказал, и я должен считаться с его сомнениями. Как я могу прыгнуть через его голову, если он предлагает мне полную поддержку? Вчера мы поговорили по душам.

– Я рад, что у него есть душа.

Но Гудхью в эти дни было не до острот.

– Он сказал, нам надо сплотиться. Я с ним согласен. Вокруг слишком много людей с финансовыми интересами. Он сказал, что в воздухе пахнет гнильцой. По-моему, лучше не сформулируешь. Он бы не хотел, чтобы его считали одним из тех, кто боится вывести эту шушеру на чистую воду. Надеюсь, он это сделает. О «Флагманском корабле» он не упоминал, я – тоже. Иногда лучше умолчать. Но, Леонард, твой список произвел на него сильное впечатление. Можно сказать, сыграл решающую роль. Там все как на ладони. Голые факты. От них уж никуда не спрячешься.

– Мой список?