Ночной администратор

Гудхью уже весь кипел. Но он был достаточно искушен, чтобы позволить своим чувствам вырваться наружу. Он заговорил спокойно и взвешенно, глядя в лицо Нилу Марджорэму. Он сказал, что рекомендации, данные Координационным комитетом своему председателю, – новый кивок в сторону шефа – были приняты на пленарном заседании, а не рабочей группой. Он сослался на то, что комитет признал перегруженность Ривер-Хауз и указал на целесообразность передачи ряда полномочий, а не возвращения прежних. И министр с этим согласился. «Если только за ленчем вы не поменяли свою позицию», – обратился он к шефу, хмуро взирающему на него из-за сигарного дыма.

Он добавил, что, по его сугубо личному мнению, в расширении полномочий нуждается именно полиция, чтобы иметь возможность эффективно решать стоящие перед ней задачи. В заключение он сообщил, пользуясь конфиденциальностью встречи, что считает работу экспертов по изучению снабжения – не соответствующей современным требованиям и подрывающей авторитет парламента. На следующем заседании комитета он намерен внести предложение об организации проверки ее деятельности.

После этого он скромно, как в церкви, сложил руки, словно говоря: «я выразил свое мнение», и стал ждать взрыва.

Взрыва, однако, не последовало.

Шеф Гудхью извлек из-за нижней губы кусочек зубочистки, не отрывая взгляда от платья Хейзел Банди.

– Ну что ж. О'кей, – выдавил он из себя, избегая смотреть на кого-либо. – Интересно. Спасибо. Приму к сведению.

– Да, действительно, есть пища для размышления, – легко согласился Голт. И улыбнулся Хейзел Банди, которая ему не ответила.

Нил Марджорэм, казалось, не мог выглядеть более благодушно. Спокойны и ясны были его правильные черты, столь явно свидетельствовавшие о нравственных достоинствах человека.

– Есть минута, Рекс? – сказал он, когда все ушли.

И Гудхью решил, прости его Господь, что после недавней словесной дуэли Марджорэм хочет убедиться, что никакого неприятного осадка ни у того, ни у другого не осталось.

* * *

Гудхью гостеприимно пригласил Марджорэма в свой кабинет, но тот был слишком тактичен, чтобы согласиться. «Рекс, вам нужно проветриться, чтобы остыть. Давайте прогуляемся».

Был солнечный осенний полдень. Листья на деревьях отливали розовым и золотым. Туристы праздно прогуливались по тротуарам вблизи Уайт-холла. Марджорэм бросил на них отеческий взгляд. Да-да. Эстер, кажется, была права – движение в пятницу, в час пик, действительно очень сильное. Но Гудхью все отлично расслышал.

– Старушка Барбара немного завелась, – сказал Марджорэм добродушно.

– Интересно, кто ее так завел, – ответил Гудхью.

– Мы ее предупреждали, что с вами этот номер не пройдет, но она решила проверить.

– Чепуха. Вы же сами подбивали ее.

– А что нам было делать? Прийти к вам с протянутой рукой и сказать: Рекс, отдайте нам «Пиявку»? Всего-то одно дельце, Боже мой. – Они вышли на набережную Темзы, которая, по-видимому, и была целью их прогулки. – Можно лавировать, можно переть напролом, Рекс. Вы уж чересчур правильный человек. Это все потому, что зеркальная схема – ваше детище. Полицейский с полицейским, шпион со шпионом, а вместе – ни-ни. Вы не терпите полутонов, в этом ваша беда.

– Нет, Нил. Скорее наоборот. Если я когда-нибудь возьмусь за свою автобиографию, назову ее «Полумеры». Нам следует быть тверже. Мы слишком податливы.

Тон их беседы был совершенно товарищеский – два профессионала обсуждают разность своих подходов на берегу Темзы.

– Должен признать, ты поймал нужный момент, – одобрительно заметил Марджорэм. – Все эти разговоры о наступлении новой эры очень пригодились. Гудхью – сторонник открытого общества. Гудхью – человек нового мышления. С ума сойти. Ты сумел тогда отхватить солидный кусок, надо признать. Конечно, его нельзя отдавать без боя. Чего же ты хочешь?

Они стояли плечом к плечу, глядя на Темзу. Гудхью положил руки на парапет, на них были надеты неподходящие к случаю велосипедные перчатки, потому что в последнее время у него появилась зябкость, вызванная нарушением кровообращения. Не совсем понимая смысл вопроса Марджорэма, он повернулся к нему за разъяснением. Но ему открылся только благочестивый профиль Марджорэма, радушно взирающею на проплывающий мимо прогулочный катер. Потом Нил тоже повернул голову, и они оказались лицом к лицу на расстоянии не более двенадцати дюймов. Если движение транспорта в самом деле было сильным, в тот момент Гудхью его вовсе не замечал.

– Передаю слова Даркера, – проговорил Марджорэм с улыбкой. – Рекс Гудхью лезет не в свое дело. Сферы интересов, о которых он не знает и не должен знать, большая политика, высокопоставленные действующие лица, и тому подобное. Вы живете в Кентиш-Таун, верно? Небольшой домик с тюлевыми занавесками?

– Почему вы спрашиваете?