Ночной администратор

Бог знает, кем была эта мисс Мейбл, давшая свое имя холму-выскочке, необитаемому острову, разрушенной пасеке, заброшенной хлопковой фабрике и фасону кружевных накидушек, которые уже никто не умел плести. «Какая-то добрая дама рабовладельческих времен, – говорили местные жители и, потупясь, добавляли: – Лучше не тревожить ее память».

Зато все знали, кто такой Вуди. Его звали мистер Вудмен, он был англичанин, предшественник Коркорана, и приехал сюда с первой волной людей Роупера, когда тот приобрел остров. Симпатичный, дружелюбный человек, прекрасно ладивший с туземцами.

Так было, впрочем, до того дня, пока шеф не приказал запереть Вуди в доме, и охрана задавала ему разные вопросы, а специально прибывшие бухгалтеры из Нассау изучали документацию в целях выяснения деталей махинаций. Остров затаил дыхание, потому что, так или иначе, все принимали участие в делах Вудмена. Потом, примерно через неделю, двое охранников повезли Вуди вверх на гору Мисс Мейбл к аэродрому. Вуди, безусловно, нуждался в помощи каждого из них, потому что не мог передвигаться самостоятельно. Если быть более точным, его собственная мать, столкнувшись с ним на улице, вряд ли узнала бы своего маленького сыночка из Англии.

С тех пор дом Вуди, с его резным балконом и чудным видом на залив, стоял пустым. Он служил напоминанием о том, что щедрый шеф, добрый хозяин и землевладелец, настоящий христианин по отношению к достойным, спонсор и пожизненный председатель местного крикетного клуба, юношеского клуба и местного оркестра, может из любого вытрясти душу и смешать с дерьмом, если обнаружит, что его пытаются надуть.

* * *

Непростая роль спасителя сына, беглого убийцы, поправляющего здоровье гостя, мстителя за Софи и агента Берра вряд ли удалась бы актеру с апломбом, но Джонатан с его необыкновенной приспособляемостью играл ее без явного напряжения.

«У тебя вид человека, который кого-то ищет, – говорила Софи. – Но я думаю, что потерял ты себя самого».

Каждое утро после ранней пробежки и плавания Джонатан надевал слаксы, тенниску и кроссовки, чтобы, как всегда, в десять часов оказаться во владениях Роупера. Дорога занимала примерно десять минут, но всякий раз он успевал перевоплотиться из Джонатана в Томаса.

Маршрут пролегал по одной из полудюжины верховых троп, прорубленных Роупером в лесу, которая шла по нижнему склону Мисс Мейбл. Правда, большую часть года она скорее напоминала туннель из-за нависающих над головой деревьев. Одного ливня бывало достаточно, чтобы потом несколько дней сверху капало.

Иногда, следуя интуиции, Джонатан так подгадывал, что встречал Джед на арабской кобыле Саре, возвращающуюся домой в обществе Дэниэла и конюха-поляка Клода, а также парочки гостей. Вначале до него сверху доносились стук копыт и голоса. Затаив дыхание, он прислушивался к тому, как кавалькада приближается по зигзагообразной тропе, пока наконец не въезжает в туннель. Чувствуя близость дома, лошади переходили на аллюр, всадница скакала впереди, а Клод замыкал процессию. Развевающиеся волосы Джед отливали на солнце красным и золотым, необычайно красиво контрастируя с белой гривой Сары.

– Черт возьми, Томас, не правда ли, великолепно? – Джонатан соглашался. – О, Томас, Дэн все спрашивает, возьмете ли вы его сегодня походить на яхте – он такой избалованный… Возьмете? В самом деле? – Она говорила почти трагически. – Но вы и так потратили вчера целый день, обучая его рисовать красками! Вы – прелесть. Я ему скажу – в три часа, ладно?

«Сбавь немного тон, – хотелось сказать ей. – Тебе дали роль, так перестань переигрывать, будь естественней». Но в то же время, как выражалась на сей счет Софи, Джонатан таял под ее взглядом.

* * *

В другие дни, если Джонатан совершал очень раннюю пробежку вдоль берега, он порой встречал Роупера. В шортах, босиком на мокром песке, Роупер иногда бегал, иногда гулял, иногда, встав лицом к солнцу, разминался. Но, что бы он ни делал, во всем чувствовался хозяин: это была его вода, его остров, его песок, это был он сам.

– Доброе утро! Чудесный день! – кричал он, если был в игривом расположении духа. – Пробежечка? Заплыв? А ну-ка, давайте! Это вам полезно!

Они бегали и плавали вместе, перекидываясь обрывочными фразами. Вдруг Роупер, ни слова не говоря, поворачивал к берегу и, забрав полотенце, не оборачиваясь, уходил.

* * *

– Можно смело есть фрукты с любого дерева, – говорил Коркоран Джонатану, когда они сидели в садике у дома Вуди, наблюдая, как остров Мисс Мейбл погружается во тьму. – Служанки, горничные, поварихи, машинистки, массажистки, девушка, которая стрижет когти попугаю, даже кое-кто из гостей – со всеми можешь, коли есть охота, порезвиться. Но если только осмелишься взглянуть в сторону госпожи Кристалла, он тебя убьет. И я тоже. Это на всякий случай, мой милый. Не обижайся.

– Спасибо, Корки, – отвечал Джонатан, обращая все в шутку. – Спасибо. Если уж вы с Роупером хотите пустить мне кровь, я, пожалуй, воздержусь. Скажите по крайней мере, где он ее нашел? – спросил Джонатан, прихлебывая вино.

– Говорят, во Франции, на лошадиных торгах.