Ночной бал: Настоящее (СИ)

— Я вам, что нанималась делать сэндвичи? — возразила я, но все же начала нарезать хлеб. Мы вместе позавтракали, и потом Эрик покинул нас, сказал, что у него срочные дела. Мы не стали возражать. Мы с Питером решили поехать в город.

Когда мы достигли центра, то я предложила немного прогуляться, а потом пройтись по магазинам. Раз уж Питер и украл меня то, ему придется заплатить за это немалую цену. Мы ходили и болтали о разном, пока я не задала вопрос с подвохом:

— Сколько тебе лет? — я давно хотела поднять эту тему.

— Мне 123 года. Мало как для вампира — он с легкостью ответил, хотя я ожидала, что ему будет тяжело говорить об этом — вот Эрику 215, по-моему.

— Мне бы хотелось много узнать о тебе и вампирах. Ты не против, если я буду задавать тебе неделикатные вопросы? — я посмотрела на него, думая, что увижу волнение или хотя бы раздражительность, но нет.

— Давай.

И тут пошло поехало.

— Как можно убить вампира? — моему любопытству не было придела.

— Деревянный кол в сердце, огонь или же самый ужасный — обезглавливанье.

— А как возникла раса? Она же не могла появится из неоткуда.

— Ты права. Но никто не знает ответа. Существует множества легенд. Но я склоняюсь к теории о сбое системы человеческого организма. Ну, о реакции химических элементов.

— Поняла. А как можно, обратится? — я не хотела давать ему намеков, но он видно этого не понял. Питер пристально на меня взглянул, а потом улыбнулся.

— Ну, производить потомство мы не можем. Только родовые вампиры могут. А потом они просто останавливают свой возраст, если хотят. Такие, как я могут дать свою кровь человеку, а потом он должен умереть. И ты просыпаешься вампиром — он снова посмотрел на меня и улыбнулся. Я в ответ скорчила гримасу. И тут я задала некорректный, на мой взгляд, вопрос:

— Кто тебя обратил? — я увидела выражение, которое никогда раньше не видела на его лице, то ли печаль, то ли смятение, то ли грусть. Вообще я была тактична с людьми, но не задать этот вопрос я не могла. Мне нужно было знать, ради чего он обратился, по своей ли воле? Последовала пауза и потом он нежным, но грустным голосом ответил:

— Мне было девятнадцать. Мы были обеспеченной семьей. Это была девушка, которую я знал с самого детства. Но она была бедной, и мы не могли быть вместе. Однажды она встретила молодого мужчину. И он предложил ей руку и сердце. Она прибежала ко мне в слезах и умоляла простить ее. Конечно, мне было больно, но я знал, что мне нужно ее отпустить. Она вышла за того мужчину, и он раскрыл ей свой секрет. Обратившись, она поняла, что это шанс для нас. Бросив его, она пришла ко мне и начала рассказывать о вечной жизни и любви. Я не устоял перед соблазном и согласился. Я любил ее и хотел быть с ней. Но с тех пор она изменилась, сильно изменилась. Она убивала ради удовольствия, стала кровожадной и жестокой. Я сначала пытался быть такой как она, но понимал, что это неправильно. Потом хотел ее переубедить, но она не сдавалась. И я решил ее бросить. Я просто сбежал и все. С тех пор я ее не встречал — он замолчал. Я понимала, что этим вопросом вызвала его воспоминания и…боль. Вот, мое любопытство никогда не к чему хорошему не приводило.

— Думаю, сегодня хватит с тебя вопросов — сказала я, и он согласился. Мы еще немного погуляли и отправились домой. Но настроение Питера не поднималось на протяжение дня.

На следующее утро я чувствовала себя прекрасно. Я бодро пошла на кухню и никого не встретила. Я сделала себе хлопья и мокко. Конечно, это было не совсем мокко, но вкус напоминал его. Потом я решила, что все еще не удалила свой голод и начала нарезать сэндвич с ветчиной и сыром.

— О, ты уже проснулась — Эрик стоял у прохода. Как всегда взъерошенный и сонный. Он подошел к бирюзовой тумбочке. Кстати кухня была вся бирюзовая, по мне, так как-то странновато, но она была светлой и уютной, так что мне нравилось. С тумбочки он вынул серебреный нож и протянул его мне со словами:

— Возьми. Она всегда любила резать именно им.

Я поняла, что она — это Селена. Но зачем он дал его мне? Он посмотрел на меня, и мне показалось, что его взгляд поглощал меня. Это напоминало мне Питера. Он также жадно смотрел на меня. Как будто, сейчас он меня просто съест. Черт. Острая боль отвлекла меня. Я порезалась ножом. Какая же я не внимательная. Эрик резко развернулся и достал полотенце с перекисью.

— Держи ровно руку — схватил он меня за руку и остановился. Его взгляд был прикован к моей ране на пальце, с которой мелким потоком лилась кровь.

— Пустяки — сказала я и попыталась вырвать руку, но не смогла. Я видно забыла, что он был вампиром.

— Это не пустяки, Сар — резко ответил он и полил жидкость на рану, а потом приложил чистое полотенце.