Ночной дозор

«Вот, так всегда случается, — думал он, — все просчитаешь, предусмотришь до малейших деталей, и вдруг кто-то вмешивается в твой план. И все летит к черту. Кто знает, какие у нее фотографии получились? Может, она вообще от страха забыла крышку с объектива снять, а я запаниковал?»

— Остановись, — сказал себе Толик, — не спеши.

Подумай, прикинь, что к чему, реши, что тебе лучше всего сейчас делать.

Он был уже достаточно далеко от Лилькиной квартиры, поэтому мог позволить себе такую вольность, как остановиться и подумать. «Джип» замер на стоянке. Мимо проезжали машины, шли прохожие. Толик сидел за рулем и тер слезящиеся, обожженные глаза.

"Если от убийства Малютина я почти отмазался, то милиционер, которого я пристрелил почти случайно, — это уже серьезно. Его гибель из разряда случайностей, не предусмотренных планом. — На душе сделалось совсем тоскливо. — Да, с женщинами мне еще не приходилось воевать, и в этом моя слабость. Она узнала меня. Как?

Каким образом? Неужели видела меня еще до убийства, прежде чем я закрыл лицо? А то, что узнала — факт. Не стала бы прятаться в ванную, тайком вызывать милицию.

Хотя женщин сам черт не поймет. Там, где мужчины действуют логикой, силой, они полагаются на интуицию, на хитрость, которая сродни глупости. Я не могу больше оставаться в городе, я должен уехать, — после недолгих колебаний решил Толик. — Но прежде всего я должен получить от Короедова то, что мне причитается. Годами я гнул на него и на Петрова спину, за них подставлял голову под пули, рисковал свободой. И я не собираюсь дарить им свои деньги, вложенные в их бизнес!"

Толик вышел из машины и направился к ближайшему телефону-автомату. Вместо Короедова ответил один из его телохранителей, тут же узнавший Толика по голосу. Бандит вслушивался в интонации, пытаясь понять, врет телохранитель или говорит правду.

— Мне надо поговорить с Короедовым, срочно.

— Сергея Сергеевича сейчас нет в городе.

— Когда он появится?

— Только завтра.

— С ним можно сейчас связаться?

— Да.

Но вместо того, чтобы назвать Толику номер сотового телефона, телохранитель предложил;

— Скажи, что ему передать, и я свяжусь с ним сам.

— Скажи, что завтра, лишь только он приедет, я хочу его видеть. Нам нужно встретиться, — бандит старался говорить как можно спокойнее, таким тоном, будто не он, а Короедов нуждался во встрече.

— Перезвони через пять минут.

Связь оборвалась.

Толик закурил. И если обычно на сигарету у него уходило ровно пять минут, то теперь за это время он выкурил две, да еще полминуты осталось. Он засек время не по минутной стрелке, а по секундной, и сэкономил несколько секунд, набирая номер.

— Это снова я. Ты связался с Короедовым?

— Да.

— И что?

— Он сказал, что завтра в одиннадцать можешь к нему подъехать, без звонка, без предупреждения. Он будет ждать.

— Спасибо, — выдавил из себя Толик, чувствуя, как пальцы его слабеют.

Он даже не с первого раза попал трубкой в вилку рычага, погнутую, ржавую, ничего, кроме омерзения, не вызывающую.

— Завтра в одиннадцать, — прошептал Толик, прикладывая ладонь к глазам. Веки набухли, их с трудом удавалось удерживать открытыми. — Что ж, если раньше не получается…

Рисковать лишний раз бандит не хотел. Он тут же позвонил жене:

— Я кое-что должен сделать на даче, так что, извини, дорогая, ночевать сегодня не приеду.

Женщина привыкла не задавать вопросов. Если муж сказал, что надо, значит, так тому и быть:

— Хорошо.

— До встречи, — буркнул Толик, ощутив, что его голос дрогнул.

Он так старательно строил свою двойную жизнь, изо всех сил старался, чтобы первая жизнь и вторая не пересекались, и вот катастрофа произошла, все придется начинать сначала. Толик понимал, что домой он уже никогда не вернется, а короткий телефонный разговор с женой — последний. Теперь в Питере его удерживала лишь встреча с Короедовым — получить деньги и рвануть к чертовой матери не только из города, но и из России. Комплект документов лежал на даче: российский паспорт на подставную фамилию и паспорт украинского гражданина. «Поеду в Киев или во Львов, а оттуда рвану дальше. Черта едва они успеют меня найти!»

* * *

Не успел еще развеяться дым от выстрелов в Лилькиной квартире, как во двор въехал «Джип». Младший Багиров сидел за рулем, двое его братьев расположились на заднем сиденье. Багиров-младший взял в руки записную книжку Ершовой и аккуратно вычеркнул из нее Лилькин адрес.

— Ты чего раньше времени вычеркиваешь?

— Чувство у меня такое, что ее тут нет.

Чеченцы вошли в подъезд. Любопытная соседка с нижнего этажа, пять минут тому назад вызвавшая милицию, прильнула к дверному глазку, уверенная, что приехали оперативники. «Что они, в органы теперь одних кавказцев берут?» — подумала женщина, глядя на смуглые лица мужчин.

— Еще один этаж…

— Еще…

Чеченцы смолкли, глядя на распростертого на пороге квартиры мертвого милиционера.

— Ты что-нибудь понимаешь?

— Его что, наша баба, Ершова, замочила?

— Идиоты, уходим, — прошипел Багиров-младший, бросаясь вниз по лестнице.