Ночной кастинг

Вдруг неожиданно взгляд Элис наткнулся на некую компашку из четырёх человек: две девушки и два парня. Ну как парни и девушки, мальчики и девочки, скорее. Но вот только одна из девчушек была той самой горе-продавщицей Ариной, которая вчера спикировала на Элю со стремянки.

Эля громко и некультурно хмыкнула и хотела указать Бьянке на тупую малолетку пальцем, но что-то её сдержало. Девчушка, естественно, Элю не видела и не замечала, занятая своим общением.

От выпитого Элис захотелось как-то обозначить для бывшей продавщицы свое присутствие. Подойти, сказать нечто обидно-остроумное или сделать что-то в этом роде. И опять Эля сдержалась, будто её в последний момент останавливала чья-то невидимая рука. Вместо этого она принялась придирчиво разглядывать девочку, и с некоторым удивлением отметила, что та очень красива. Да, Арина выглядела довольно молодо, но зато настолько свежо, что не хотелось отводить взгляда. Если в бутике торговая униформа скрадывала образ, то в свободной одежде облик девочки-подростка оставлял совсем другое впечатление. Кроме этого, у неё было очень выразительное красивое лицо с тонкими чертами, точёная фигурка, которая вскоре непременно чуть округлится и станет ещё притягательнее. И главное – пластика. Любое движение плечами или жестикуляция выглядели грациозно и харизматично. Эля неосознанно залюбовалась, но тут же спохватилась.

«Нужна она тебе сто лет! – урезонил её внутренний голос. – Благодаря ей на тебя чуть ли не в суд подают, а ты тут ей мысленно комплименты рисуешь. На мужчин лучше смотри!»

«И вправду!» – Эля тряхнула головой и стала осматривать окрестности в поисках возможной жертвы.

* * *

«Зодиаки» Эле больше понравились, чем нет. Конечно, они играли не совсем ту музыку, что любила Элис, но импонировал сам факт живого выступления, да и окружающая атмосфера чего-то творческого и значительного воодушевляла. Солист с мяукающим голосом и космами ниже плеч отрабатывал по полной, изгибаясь в разные стороны в обнимку с микрофонной стойкой; барабанщик, голый по пояс, самозабвенно лупил по своим агрегатам; а клавишница с зелёными волосами одновременно пребывала в состоянии экстаза и транса. Короче говоря, концерт удался. Бьянка, как и многие, визжала в конце каждой песни. Людской партер колыхался туда-сюда, свет вспыхивал стробоскопами и всполохами, колонки, казалось, взорвутся от грохота.

Всё было хорошо. В ушах Элис установился непрерывный гул, а остатки коктейля ещё не выветрились из сознания, приятно туманя разум. Эля давным-давно и думать забыла о какой-то там безмозглой, хоть и красивой Арине.

Отыграла последняя песня, «Зодиаки» раскланялись под овации публики.

– Жди меня здесь! – хищно приказала Бьянка, прислоняя Элис спиной к какой-то колонне. – Это ещё не всё! – и исчезла во вспыхивающей огнями тьме.

Но Эля не послушалась. Она, почти на ощупь, пробралась мимо шатающихся вокруг тел к лестнице, ведущей вниз, спустилась по ней, прошла по короткому коридорчику и очутилась в дамской комнате. Произведя необходимые манипуляции, она подошла к раковине, установленной под широким прямоугольным зеркалом. Открыла воду, намочила руки, подняла глаза и…

Свет ламп с характерным треском померк. Никакого зеркала больше не было. Элю словно немного приподняло вверх, и она теперь видела впереди тёмную удаляющуюся перспективу. В этой пустоте мерцали смазанные огни, которые, впрочем, стали проявляться отчётливее. Словно бы в гигантском объективе наводили резкость. Эля почувствовала внутри спазм, какой бывает в случае, когда ты выпила лишнего. Всё начинает неконтролируемо кружиться, и к горлу подступает тошнота. С ней происходило нечто подобное. Но по-другому. Подсвеченная темнота впереди окончательно определилась в силуэты, и Эля сообразила, что перед её взором всего лишь холл того самого верхнего зала, откуда она только что спустилась. Вот и внутренняя вывеска заведения – неоновые буквы: Клуб «Парадиз». Но стоило Элис зацепиться за название взглядом, последняя буква в слове опять же с характерным треском погасла. Эля вздрогнула. Клуб «Паради…» – теперь горело под потолком. И тут же «кадр» сменился.

Перед Элей расстилалась ночная улица – тёмная, какой-то глухой переулок с тусклыми одиноко горящими фонарями, почти не освещающими дорогу. По дороге идёт девушка. Она то и дело испуганно оглядывается и прибавляет шаг. Но её неумолимо догоняет тёмный большой силуэт. В миг, когда девушка пытается побежать, монстр настигает, хватает в свои безжалостные объятия, закрывает ладонью её рот и тащит куда-то в кусты, в темноту. Потом калейдоскопом и пёстрой рябью перед сознанием Эли проскользнули ещё картины – совсем уже отвратные, ужасные, бесстыдные. И самое страшное, она ведь узнала девушку – в этом узнавании не было никакой ошибки!

Зеркало перед Элис потемнело траурной каймой, потом из каймы проявился чёрный сжимающийся круг и в уши ворвался нарастающий болезненный свист. Эля обхватила голову руками, всё её тело начало трясти, горизонт вдруг стремительно поехал вбок, и в ту же секунду Элис сильно вздрогнула и распахнула глаза.