Ночной король. Книга 1

Он понял, понял… Луизу, сказал Джонни:

– «Главарь обезьян из Хоукена»… Я люблю «Главарь обезьян из Хоукена»5!

С какой печалью Джонни посмотрел на него.

– Зачем?.. Зачем так меня мучить?!

Дэну захотелось сказать ему; я не могу остановиться! Я мучаю себя…

Чай «Главарь обезьян из Хоукена, они впервые попробовали вдвоём, – пили его из бумажных стаканчиков, на залитой солнцем улице…

Он ответил Джонни:

– Я не забыл – ничего!

– И что? – Больно воскликнул Джонни. – Что теперь?! Начнём встречаться? Ходить друг к другу в гости… Что?!

Он был чертовски прав, что… теперь!

Дэн вспомнил «В прошлой жизни ты должен был трудиться изо всех сил, чтобы с позволения Судьбы, пересекая реку, вы сели в одну лодку. А потом ты будешь трудиться ещё сто лет, чтобы вам было позволено разделить одну подушку».

– Да, – Подумал он. – Да! На что похожи влюбленные, идущие на смерть? Они как снег, что тает каждый миг. Жизнь – это сон, а смерть – лишь сон во сне»6!

И всё было смертью, всё! И он говорил себе; я сам должен стать смертью, должен, – чтобы пережить смерть души!

Потом он перевёлся – в снайперскую школу, и стал марксманом – Пехотным снайпером… Стал смертью.

– «Меня приговорили к восьми годам тоски»7!

Он сказал это сдавлено, то ли со смехом, то ли со стоном. Джонни пораженно посмотрел на Дэна, не смог, не посмотреть.

– Прости меня! – Продолжал Дэн. – Ты сказал, что я от тебя отказался… Нет… Нет! Нет!

Джонни показалось, что Дэну плохо – он говорил как заведённый, как будто в шоке, или в истерике.

Он отвернулся от него, – весь в гневном смятении, отвернулся!

Фрэнк Синатра начал петь в доме «It's a Lonesome Old Town»8:

Старый одинокий город… Какой старый одинокий город!

Когда тебя нет рядом, мне страшно одиноко!

– Да, Фрэнк, – возмущённо подумал Джонни. – Я тоже умираю! Явился граф де Сассокорваро!

Он вспомнил «– Знаешь, почему люди называют смерть «первой ночью покоя»?

– Да, потому что ты первый раз в жизни не видишь сны…»9.

– Граф де Сассокорваро, – Подумал он. – Предатель!

Джонни захотелось заорать, – от ужаса и тоски, заорать: когда я тебя забуду!

– Никогда, – Сказал ему внутренний голос. – Никогда – вы пообещали любить друг друга вечно!

Он покрылся испариной – то ли затрясло, то ли задрожал.

Фрэнк пел:

Я никогда тебя не забуду,

Я никогда тебя не забуду,

Я никогда не забуду, как однажды мы пообещали,

Любить друг друга вечно,

Мы сказали, что никогда не попрощаемся10.

Джонни подумал, как безумный, – Но попрощались… Попрощались, так, словно один из нас умер!

Фрэнк пел:

Но это было давно,

Теперь ты позабыла, я знаю,

Не стоит задаваться вопросом почему.

Давай попрощаемся со вздохом,

Пусть любовь умирает.

– Разве ты прощался с ним? – Тихо спросил его внутренний голос. – Успел попрощаться? Разве ты стал бы прощаться с ним, отпустил бы?

– Нет, – Подумал он, и заплакал, не в силах смириться с судьбой. – Я бы никогда его не отпустил!

– И не отпускал, – Сказал ему этот нежный услужливый голос. – Поэтому так больно… до смерти!

Он вспомнил «– Вы сегодня в красном? Как Дьявол…

– я и есть Дьявол!»11.

Он понял, понял, что это за голос – память, отец всякого зла, Память!

Память правит бал, бал Монстров – на ней все; и Любовь и Смерть и их дитя Жизнь, все! Маленькая девочка Жизнь держит за руку отца – Любовь, красивый мужчина… Азазель демон – Страстное, умное, злое лицо, Тонкие брови, уставшие губы, Черных волос ароматная прядь… Любовь-Азазель приглашает последнего из рода Фаустов спуститься по алой лестнице, в ад12…

Глава 2

«– Разве когда любят, чувствуют себя несчастными?

– Да, Кристина, когда любят, и нет уверенности в том, что это взаимно»13

– Пожалуйста, Джонни, – Сказал Дэн, едва прикоснувшись к его плечу. – Не нужно плакать!

И его голос звучал странно, как голос старика, устало и тоскливо, как перед смертью.

– Как странно, – Подумал Джонни. – Презрение не мешает человеку любить…

И он презирал его, ненавидел и… любил, – он никогда не переставал его любить!

Джонни тоже – как в агонии, смотрел на постер фильма «Amer» – («горечь»), красный демон любви лил чёрные слёзы…

Дэн закурил, спохватился:

– Можно?

Посмотрел на сигарету.

Джонни кивнул.

– Почему ты приехал? – По-детски шмыгнув носом, спросил Джонни.

Дэн ответил… с усилием:

– Я женюсь. Хотел убедиться, что у тебя всё в порядке.

– Женишься, – Подумал Джонни. – Не любишь меня… успокоился, – нашёл в себе силы, успокоиться, а может, в ней, в этой женщине, на которой ты хочешь жениться…

– Какая она, твоя невеста?

Джонни посмотрел на пачку сигарет Дэна, лежащую на столике – зелёная пачка с изображением Китайского меча Дадао.

– Её зовут Ария, – Ария Анна Мария, она старше меня – ей 46 лет, она прекрасный человек!

– Сорок шесть? – Удивился Джонни. – Тебе нравятся женщины старше тебя?

– Мне нравится она!

Как безапелляционно он сказал это, Дэн… Сказал любяще.

Джонни это удивило и поразило.

Он почувствовал тоску по Дэну, щемящую сердце, тоску.

– Кто она? Чем занимается?

– Художница, – владелица Художественной галереи…

Дэн выдохнул дым сигареты.

– Сейчас в её галерее выставлены работы Ротко14, – Марка Ротко!

Джонни это имя ни о чём не сказало.