Ночной кошмар

К следующему блоку зданий вела подъездная дорога на две полосы, выхода на улицу не было. Расставленные через определенные промежутки дорожные знаки ограничивали движение транспорта. Пешеходам отводились лишь узкие поросшие травой тропинки между комплексами строений. Планировка, таким образом, не позволяла проезд или проход, за исключением особо важных случаев или медицинской необходимости. По вечерам здесь каждый час курсировала патрульная машина, распугивая праздно шатающихся подростков и потенциальных вандалов.

За час может произойти уйма всего.

Даффорд так сосредоточился на том, чтобы не сбавлять темп, что прошло несколько секунд, прежде чем он заметил тонкую дымку, которая клубилась и вихрилась вокруг его кроссовок. Он отвлекся, разглядывая необычное явление, и не сразу услышал мягкий быстрый топот позади себя, а когда уловил этот звук, было уже слишком поздно. Волосы на затылке поднялись дыбом, и появилось предчувствие, что кто-то собирается на него напасть.

Даффорд всегда боялся, что на него могут напасть во время пробежки, в последнее время он даже оставлял дома бумажник и носил «тревожный» браслет на случай чрезвычайного происшествия. Ведь если грабитель нарвется на жертву без единой монетки, он, скорее всего, сильно разозлится. По этой же причине – из страха подвергнуться атаке – Даффорд избегал безлюдных мест. Но с представшим перед ним противником он не был готов столкнуться даже в своих самых диких фантазиях.

Резко развернувшись и выставив предплечье, чтобы защититься от возможного удара, Даффорд в ужасе уставился на монструозную фигуру, нависшую над ним: тело размером с минивэн, каждая из восьми полосатых ног толщиной с пожарный шланг. Какая-то часть мозга (Даффорд все же был учителем естествознания) опознала в монстре мексиканского красноногого тарантула, хотя другая часть возразила, что тот не смог бы выжить с такими размерами: просто рухнул бы под собственным весом. Но каким-то образом тварь была живой и преследовала его. Самая примитивная часть мозга дала сигнал бежать со всех ног. К несчастью, он вымотался еще до того, как возникла угроза. Сердце бешено колотилось, в боку кололо, а ноги казались бесполезными деревяшками, прикрепленными к бедрам. Никогда Даффорд не чувствовал свои почти шестьдесят лет так отчетливо. Он повернулся и метнулся вправо, едва избежав удара волосатой передней ноги. Но выдвижной коготь, дотянувшись, рванул за промокшую от пота футболку, и Даффорд споткнулся. Схватившись за круглую бетонную опору одного из фонарей, Даффорд стремительно юркнул за нее, создав препятствие между собой и гигантским пауком. Свою ошибку он осознал сразу же. Тарантулу не нужно было даже двигаться: его конечности оказались достаточно длинными, чтобы обхватить человека за столбом с обеих сторон.

* * *

Люси Куинн сидела на кресле-лежаке, закинув ноги на перила, словно повторяя расслабленную позу Тони Лакоста. Тяжесть долгого вечера убеждала ее подняться и отправиться домой, но вялость удерживала на месте. Родители Тони давным-давно вернулись с работы и пригласили ее на ужин, для которого смешали все, что оставалось в холодильнике. Потом они удалились в гостиную смотреть телевизор, а Тони и Люси, вооружившись банками «Колы», устроились на прежнем месте. Судя по взгляду, который Тони бросил на «Колу», когда Люси доставала ее из холодильника, он предпочел бы пиво вместо газировки.

Люси знала, что родители Тони не возражают против ее присутствия, хотя вряд ли они полагали, что она влияет на их сына хорошо. Надо думать, они рассудили, что у Тони меньше шансов вляпаться в неприятности, если он не будет отходить далеко от дома. После того, что случилось со Стивом, они впали в легкий шок из-за череды происшествий со смертельным исходом. Ясное дело, что Тони и Люси вместе со Стивом были замешаны в аварии, стоившей жизни Тедди, так что в том случае им было кого винить. Это все неудивительно, если учесть безалаберность подростков и факт вождения в нетрезвом виде. Но Стива сбил незнакомец, появившийся внезапно, как гром с ясного неба, как молния, которая может ударить в любого. Как объяснить такое, примириться с этим?

Люси сделала глоток и встряхнула банку – осталось немного.

– Так ты разговаривал с предками Стива?

– Недавно, – отозвался Тони. – Они в полном раздрае. Странное дело, но мне казалось, что надо попросить у них прощения.

Его лицо в бледном свете фонарей казалось почти янтарным, выражение в глазах было отсутствующее.

– Ты чувствуешь себя виноватым, – сказала – не спросила – Люси.

– Ага. А ты нет?

– Это называется «чувство вины выжившего».

– Либо он, либо мы, да?

– Точно.

Допивая газировку, Тони наклонил банку:

– Может, нам надо было держаться вместе?

После долгого молчания девушка произнесла:

– Может быть. – Она неохотно опустила ноги на дощатый пол и поднялась с низкого кресла. – В общем… мне пора.

– Подвезти?

– Нет, не надо. Голову проветрю. Пойдешь в дом?

– Через пару минут.

– Увидимся. – Она медленно преодолела три ступени, будто последние часы накачивалась спиртным, а не газировкой.