Ночной кошмар

Дин вдавил педаль газа в пол и уставился в заляпанное лобовое стекло, «дворники» трудились на максимуме. Видимость была паршивая: свет фар выхватывал метров пятнадцать, потом все тонуло в темноте. На пустынной дороге за все это время не появилось ни единого знака, а сама она казалась бесконечной и однообразной, сколько бы Дин ни ехал. Впереди ничего, в зеркале заднего вида тоже.

– Дин, где ты?

– Я… я не знаю.

– Долго ехать?

– Скоро… приеду так быстро, как смогу.

Дин начал озираться по сторонам в отчаянных поисках дорожного знака или номера дороги. Пусто. Он хоть в том направлении едет? Может, он спешит совершенно в другую сторону?

– Дин… он поднимается по лестнице, – быстро зашептала Лиза. – Я слышу его. Он стучит ножом по перилам.

Приняв неизбежное, Дин спросил:

– Есть у вас там какое-нибудь оружие? Что-нибудь, что можно вместо него использовать?

– У меня времени не было, – ответила Лиза. – Я схватила Бена, и мы спрятались. Сейчас посмотрю… – судя по звукам, она принялась перебирать вещи. – Тут есть… вешалки…

– Проволочные?

– Пластмассовые.

– Еще?

– Ботинки, туфли… Дин, я не думала, что в шкафу потребуется оружие!

– Звони 911.

– Я пробовала. Сказали ждать, пока соединят. Дин, он убьет нас…

– Нет, – горячо возразил Дин. – Не убьет. Я не позволю.

Она снова зашептала:

– Слишком поздно. Он в комнате…

И тишина.

– Лиза! Лиза, говори со мной!

А потом она завизжала.

– Нет! – заорал Дин.

Он врезал кулаком по приборной доске и…

…и оказался в доме Брейденов, перед лестницей. Как только он ухватился за перила и сделал первый шаг, на лестничной площадке появился темноволосый гуль, насвистывая что-то. В одной руке он держал окровавленный мясницкий нож, а пальцем второй трогал кончик, будто проверяя лезвие на остроту. Кровь запеклась и вокруг его рта.

– Почти вовремя, Винчестер, – поприветствовал гуль. – Мне пришлось скрашивать себе ожидание. И я малость проголодался.

– Сукин сын!

Дин бросился вверх по ступеням. Тварь стояла спокойно до последней секунды, а потом попыталась полоснуть его ножом по горлу. Но Дин ожидал нападения. Одной рукой он перехватил руку гуля, толкнул и впечатал того в стену, а кулаком другой руки ударил его в живот, заставив согнуться пополам. Потом сжал его горло и стукнул головой о стену с такой силой, что его затылком проломил гипсокартон. Оглушенный гуль не мог сопротивляться, когда Дин вывернул его руку с ножом так, чтобы лезвие вонзилось твари глубоко в живот. Гуль схватил ртом воздух и подавился, на губах запенилась кровь. Дин схватил его одной рукой за воротник, второй – за ремень и швырнул с лестницы вниз головой. Крича от боли, с лезвием, все глубже терзающим внутренности, гуль кубарем скатился по ступеням, пробив в одном месте перила, врезался в стену и рухнул на пол. Там он, со стонами, с трудом двигаясь, пытался схватиться за рукоять ножа. Дин сбежал по лестнице и на последней ступеньке вытащил из кобуры пистолет. Когда он повис над лежащим ничком телом, гуль открыл глаза и попытался сфокусировать взгляд на Дине, но не мог отвлечься от пистолетного дула.

– А последней трапезой стали… – начал он.

Дин дважды быстро выстрелил твари в голову.

А потом остался стоять в темноте, и тишину нарушало только его сорванное дыхание. Он готовился к тому, что ожидает его на втором этаже. Дин спрятал пистолет и провел по лицу ладонью, в то время как оцепенение медленно обволакивало его тело. Он сжимал и разжимал кулаки в полной уверенности, что стоит над пропастью, а если посмотрит вниз, оттуда выглянет безумие. Только через несколько секунд он расслышал отчаянные всхлипывания сверху.

Лиза!

Дин снова развернулся к лестнице и направился к ступеням, борясь с ощущением, что они исчезнут прежде, чем он поднимется. Чтобы удержать равновесие, Дин схватился за перила, но те активно гуляли из-за поврежденных гулем при падении стоек. С каждым шагом дышать становилось все труднее. Когда… если… он поднимется до самого верха, в доме наверняка не останется кислорода. С каждым сложным шагом Дин приближался к источнику звука. Он пытался спешить, но до смерти боялся того, что там обнаружит. Лестница будто все больше кренилась и становилась круче, но он шел вперед, твердо вознамерившись лицом к лицу столкнуться с последствиями своих действий, с ценой своего бездействия… С результатом своего отсутствия. Когда он дошел до верха, всхлипывания стали громче, беспорядочнее и – как такое только возможно? – еще безутешнее. Скорбный плач привел его в комнату Бена. Дин застыл в дверном проеме, дрожа и не находя в себе силы шагнуть вперед, в комнату. Лиза сидела к нему спиной, сгорбившись над…

Кровь на стенах.

Кровь на покрывалах.

Кровь на полу, около…

Дин накрепко зажмурился, чтобы не видеть…

Ведь если он откроет глаза, то увидит…

Он отвернулся и…

Проснулся.