Ночной молочник

Целый день после визита к психиатру Семену не хотелось возвращаться домой. Он боялся скандала, боялся расспросов жены об Алисе. Ведь наверняка она теперь думает, что это его любовница. А что еще может подумать жена, найдя фотографию другой женщины в портмоне мужа? Впрочем, наверняка Алиса и на самом деле его любовница! Только в другой, ночной жизни, за которую он, Семен, никакой ответственности не несет. Ведь Володька говорил, что он, Семен, заходил к Алисе домой на Чеховский переулок и несколько часов оставался у нее ночью!

Небесное пространство в этот день было поровну разделено между облаками и солнцем, поэтому теплые солнечные лучи время от времени заставляли Семена щуриться, бросать взгляд вверх. И в такие моменты возникало в его душе необычное спокойствие, некая тихая радость. И он забывал о доме и Веронике, о психиатре и Алисе. Он как бы замолкал внутри себя, ни о чем не думал, ни о чем не беспокоился. Но как только солнечный луч обрезался очередным облаком, дневной свет переставал быть ярким и беспокойство возвращалось в душу и в мысли Семена.

Только когда солнце скатилось за дома города, Семен смирился с наступавшими сумерками и, не спеша, отправился домой. Ему было жалко Веронику. Он вдруг почувствовал себя виноватым перед ней, виноватым за приближающееся время скандала, за то, что носил в бумажнике не ее фотографию.

Но, к удивлению Семена, Вероника не собиралась скандалить. Она повергла мужа в полную растерянность, ведь как только он зашел в коридор и замешкался там, разуваясь, жена вышла к нему и, ничего не говоря, обняла его и поцеловала в губы.

– Где ты бродишь? – спросила она ласковым полушепотом. – Я соскучилась…

Семен поначалу испугался. Подумал, что с Вероникой что-то не в порядке и что ей пора к психиатру. Но взгляд у жены отличался естественной, а не сумасбродной теплотой. И руки у нее не дрожали, как семь или шесть лет назад, когда ее настроение могло меняться по несколько раз за один час.

– Я гулял, – ответил Семен дрожащим голосом.

– Тебе надо отдохнуть, – Вероника смотрела прямо в его глаза. – Ты голоден?

– Ага, – Семен кивнул.

– Я белых грибов с картошкой нажарила, – сказала Вероника.

– Грибов?! – удивился Семен. – А где ты их взяла? Сейчас же март, а не сентябрь!

– Дарьюшка угостила, у нее запасов много. Целые связки сухих грибов на кухне висят.

Семен послушно зашел за женой на кухню. На ходу вспоминал кухню Дарьи Ивановны, где недавно пил то ли чай, то ли кофе. Кухню вспомнил, но никаких связок сухих грибов припомнить не мог. Уселся за стол. Внимательно следил, как Вероника насыпала ему из сковородки грибов с картошкой. Дала ему и вилку, и кусок черного хлеба отрезала. А сама потом села напротив.

– Ты кушай! – произнесла ласково. – Я уже поела. Не дождалась тебя!

Семен взял в руку вилку, опустил взгляд на грибы. Его мысли спутались, смешались. Ощущение тайной опасности пробежалось холодком по спине. Что-то тут было не так! Ее заботливость, ее добрый взгляд – все это было нелогично! Жена находит доказательство того, что у мужа есть другая женщина. И после этого целует его, обнимает и готовит ему на ужин картошку с грибами?!

Подозрение заставило Семена внимательнее присмотреться к грибам. Но если грибы порезать и пожарить, уже не отличишь белый гриб от мухомора или бледной поганки.

Семен подцепил вилкой кусок картошки, отправил его в рот. Жевал медленно, «прислушиваясь» языком ко вкусу еды. И одновременно смотрел в глаза Веронике. Смотрел робко и с испугом, взглядом кролика.

– Кушай, кушай! – пропела жена. – Грибы бери, не одну картошку!

Семен послушно подцепил вилкой кусочек гриба. Положил его в рот, пожевал. Вкус обычный, но что с ним, с Семеном, будет через два часа? Ведь отравленный грибами умирает через два часа после того, как их съел! Откуда он это знает, про два часа? Семен задумался.

– Который час? – спросил он Веронику.

– Уже восьмой. Кушай, ты же целый день не ел!

Семен кивнул. Подумал, что теперь, после первого кусочка, ему уже нечего терять.

– Я завтра на похороны с утра, – заговорила снова Вероника.

– А кто умер? – осторожно спросил он.

– Эдик, муж Дарьи Ивановны.

– Но ведь вы его уже хоронили!

– Да, он давно умер, – согласилась Вероника. – Но по-настоящему мы его еще не хоронили. Дарьюшка его бальзамировала, но ничего не получилось… Так что решили просто похоронить. А у тебя завтра какие планы?

Семен пожал плечами.

– Если буду жив, – вырвалось вдруг у него, – то надо будет на работу. Володька сегодня без меня по делам мотался…

Вероника, казалось, пропустила слова мужа мимо ушей.

– Помнишь, ты про девочку говорил, которую можно удочерить? – Она наклонила голову набок и сощурила взгляд, глядя мужу в глаза.

– Помню.

– Ты кушай, кушай! – она кивнула на тарелку с ужином. – Я думаю… Можно было бы попробовать…

– Попробовать удочерить? – удивился Семен и опустил вилку с наколотым кусочком гриба обратно на тарелку.

– Ну да! – Вероника явно удивилась удивлению мужа. – Может, давай я тебя сама покормлю, как ребеночка?!

И она пересела поближе, взяла вилку и поднесла ее ко рту Семена.