Ночной народ

"Поможет... Что - поможет? Вспомнить? Но что вспоминать... Или просто убедить себя в том, что это сделал я? - Эрон едва ли не бегом бросился к двери, хватая фотографии на ходу и засовывая их в карман. - Ну нет. Этого не может быть!.. (Дейкер проводил его безжалостным и внимательным взглядом. Дверь с треском закрылась.) Хотя, с другой стороны, как я могу быть уверен в этом? Что я знаю о себе? Что я вообще могу знать кроме того, что я в разладе со всем этим миром и что мне некому доверять, кроме Глории? Но и с ней я теперь не могу быть откровенным: если то, что сказал Дейкер, правда, я не имею права в ответ на ее доброту взвалить на ее плечи еще и эту тяжесть. Ей этого не перенести... - продолжал думать он, стремительно вылетая на улицу. - Или я все же невиновен? Как бы я хотел, чтобы это было так! Но кто тогда сделал это? Кто? Я ведь совсем не знаю себя, того, что скрыто во мне. А во мне что-то явно скрыто... Вот взять, например, то, что внутри меня возник этот город. Как я мог выдумать его? Да и выдумал ли? Что если это он - реальность, может, единственная реальность в этом проклятом мире? Тогда реально и то, что я - убийца. Я убийца. Монстр. Опасный для общества маньяк. Чудовище... Так неужели все это - правда?"

Эрон мчался по улице среди людского потока и ничего не видел вокруг себя.

Так неужели его сон не был сном?

4

Ей всегда было тяжело взбегать вверх по лестнице - сказывалось отсутствие физических упражнений. Не раз у самой верхней ступеньки Глории приходилось останавливаться из-за одышки. Именно у последней ступеньки почему-то она давалась девушке с особым трудом, словно на нее кто-то наложил заклятие.

Особенно тяжело было взбегать с сумкой. Еще не добравшись до "рокового рубежа", Глория сбросила ее на перила и заспешила вверх, расстегивая на ходу верхнюю пуговицу курточки.

Глории не хотелось забуксовать на полдороге: ее мучило нехорошее предчувствие, избавиться от которого она смогла бы, лишь увидев Эрона собственными глазами.

Любящее сердце всегда способно угадать, почувствовать даже невидимые со стороны изменения, а то, что происходило с Эроном, было заметно и так. Он менялся - и это пугало Глорию.

Наверное, Эрон удивился бы, узнав, что он нужен Глории не меньше, чем она ему. Несмотря на внешнюю благополучность и обычность, она всегда чувствовала себя несовременной и одинокой, и человек, с которым можно было иногда просто поговорить - не обменяться парой незначащих фраз или комплиментов, не обсудить позы, которые придется через пять минут принимать в постели, а именно пообщаться, - такой человек был для нее настоящей отдушиной.

Да, Эрон сильно отличался от всех, кого она знала. Глория не могла не осознавать этого. Но значило ли это, что он хуже других? Ничуть. Он мог быть сумасшедшим, но он мог быть и гением, гениальность которого еще никем не замечена и не раскрыта. Хотя бы гением мечты.

Глория не раз ловила себя на том, что когда Эрон начинает мечтать вслух, то она сама видит какие-то новые миры отчетливо до галлюцинаций.

Если бы он писал... Если бы он занялся живописью... - мечтала она иногда, но ни разу не решилась вслух предложить это ему. Раз уж он до сих пор не занялся ничем подобным, значит, его гениальность находится совсем в иной плоскости.

И все же Глория не могла понять, что гонит ее домой с такой силой. Она была в магазине, когда на нее нашла уверенность, что с Эроном что-то случилось или случится. Бросив все покупки, она метнулась к выходу и всю дорогу донимала шофера такси: "Быстрее! Еще быстрее!!!" - а сердце замирало от уверенности, что она все равно не успеет. Да и кто еще сказал ей, что Эрон находится у нее дома, а не на своем чердаке?

- Босс? - по привычке совершенно серьезно произнесла она.

Ответа не последовало.

Первый же быстрый взгляд сообщил ей, что Эрона дома нет.

Где-то возле кровати валялось небрежно сброшенное одеяло, несколько комиксов лежало на полу, но ни одна вещь не говорила о том, что Эрон еще здесь.

Глория остановилась.

Если Эрона нет здесь, то в первую очередь стоит позвонить ему домой.

Спотыкаясь на ходу, она подбежала к телефону и несколько неуклюже опустилась на корточки... От быстрого бега Глория ощущала легкую тошноту. Пальцы, набирающие номер, плохо подчинялись.

- Алло! - закричала она в трубку, как только прерывистый зуммер прекратился, а в аппарате что-то щелкнуло. - Алло!

- Алло, - раздался в трубке знакомый голос, и она едва сдержала вздох облегчения: Эрон был у себя.

- Что? - переспросила она (все другие слова куда-то пропали), но все тот же голос продолжал отстраненно и равнодушно:

- Говорите, пожалуйста... Говорите...

У Глории закружилась голова: ей отвечал не Эрон, а магнитофонная лента. Она уже и раньше слышала эту запись.

Но где же тогда он сам? Куда его занесло?

- Если можешь - приезжай сюда, - выпалила она и, запнувшись на секунду, добавила: - Поскорее...

"Я боюсь за тебя, - звучало в этих словах. - Отзовись! Я ведь не переживу, если с тобой что-то случится..."