Ночной поезд в Инсбрук

Всю дорогу до Лондона бушевали английские футбольные фанаты, прибывшие в Голландию на матч. К нашему обоюдному несчастью, они перепутали дату и не попали на игру. Все выход ные потом они заливали свое горе. Удивительно, как болельщики вообще добрались до «Джетфойл», но, похоже, им это удалось только потому, что они шли тесной толпой плечом к плечу. Недостатком такой толпы было то, что, если один из них падал, вместе с ним могли свалиться и все остальные, что не преминуло случиться, когда мы сходили на берег в Дувре. Мы сошли с судна и двинулись по лабиринту узких коридоров, которые, казалось, плывут по воле волн сами по себе. Это была какая-то промежуточная платформа, но ярые болельщики не могли понять, почему земля уходит из-под ног, ведь они должны были ступить на твердую землю. Один из них споткнулся и упал, и остальные фанаты стали валиться на него сверху, выдавливаясь из узкого горла прохода, словно сыр из тюбика. Цепная реакция докатилась аж до здания таможни.

По дороге в Лондон весь поезд стоял на ушах. Футбольные болельщики пели, скандировали и падали с полок в каждом купе. Но даже этот бесплатный цирк не мог отвлечь меня от медленно ползущих стрелок часов.

Наконец-то вот и вокзал Виктории! Как долго я ждала этого момента. Сол наконец-то свободен и целиком принадлежит мне. Он обещал поговорить со своей девушкой, пока я буду в отъезде, подвести черту, чтобы, когда я вернусь, начать совместную жизнь. С этими мыслями я шла по платформе, радостно улыбаясь.

Но на вокзале я не увидела его бородатого лица. Прибывших вообще никто не встречал. Зал ожидания был пуст. Я не собиралась беспокоиться заранее, пока не вошла в здание вокзала и не увидела, что его и в самом деле там нет. Стоя одна посреди огромного вокзала, который становился все спокойнее по мере того, как толпа рассасывалась, я почувствовала себя очень маленькой. Прикусив язык, я старалась сделать вид, что меня никто и не должен был встречать. Стрельнула глазами вправо и влево, не поворачивая головы. Его нигде не было видно. Меня начало колотить. Гордость не позволяла мне стоять на месте. Я стала бродить по залу. Меряя шагами вестибюль вокзала, я лихорадочно соображала. Я глубоко заблуждалась. Мой оптимизм был совершенно неуместен. Откуда возникла такая уверенность, что он обязательно придет?

Я взглянула на настенные часы. Самым разумным было бы подождать двадцать минут и уйти, но я всегда забывала о благоразумии, когда дело касалось мужчин. На этот раз я не потеряю рассудок. В конце концов, он опаздывал уже как минимум на час.

Стараясь не привлекать к себе внимания, я прислонилась к стене и сделала вид, что стою так от нечего делать, хотя тяжелый рюкзак мешал принять вальяжную позу. Мне уже пришлось поупражняться в этом в Инсбруке. О чем же мы договаривались? Если он подъехал вовремя, то наверняка подождал бы лишний час. А если он еще не приходил, то что его задержало? Женщина? Вероятно, та самая. Та, которая должна получить пинком под зад из-за меня. Черт бы его побрал. Пинок получила именно я — и никто другой. Ну и черт бы с ним. Он ведь сам на этом настаивал, и притом так активно! Но три недели — большой срок. Невовремя я уехала. Между ними могли опять возникнуть теплые отношения. Три дня со мной, два года с ней. И я еще на что-то надеялась?

Не было смысла ждать. Меня кинули. В этот воскресный вечер я могу смело отправляться к себе на квартиру и там жалеть себя, бедную. От одной только мысли меня бросило в холодный пот. Одинокая и забытая. А ведь как я мечтала въехать на белом коне! И в комнатке на побережье недалеко от Канна, и в грохочущих поездах я представляла, как мы снова встретимся. Начнем все сначала. А вместо этого придется вернуться в свою квартиру. Там будет холодно, и все крутом будет напоминать о том, с какой страстью мы любили друг друга в то утро перед отъездом. Подумав, как там будет пусто и как пуста моя жизнь, я вспомнила, что не так себе все представляла, и лягнула стену пяткой. Если бы я хоть была готова к этому.

На часах оставалось пять минут из тех двадцати, которые я себе дала, но не было смысла задерживаться дольше. Я посмотрела на улицу, на темную осеннюю ночь и лестницу, которая вела вниз к метро, затем незаметно обвела взглядом вокзал и, так и не увидев знакомого лица, направилась к выходу, с тяжестью в душе и в растрепанных чувствах. Медленно спускаясь вниз, я задавалась вопросом: почему мне казалось, что все получится? Я, правда, думала… Стоп. Дам ему полных двадцать минут.

Я побежала обратно в здание вокзала. Все было по-прежнему. Глазами я еще раз пробежалась по залу ожидания. В том конце вестибюля собралась куча народу, но никто не выглядел так, будто ищет кого-то. Не надо терять время. Уже почти половина десятого, а меня ждет вечер перед телевизором вместо того странного предыдущего плана с обедом и постелью. В голове промелькнула смутная мысль: где бы купить еды.