Ночной полдник

Я надела кеды и вышла из домика. Когда я перестала слышать людские голоса, а уличные огни скрылись из вида, я пустилась бежать.

В лунном свете осколки стекла сияли, как драгоценные камни. Я не думала о том, куда бегу, но вскоре оказалась там, где раньше лежала убитая овца. Не знаю, как мне удалось найти это место, однако я была уверена, что это именно оно.

Я добавила чувство географии к списку моих новых качеств: способности видеть сияющие очертания живых существ, быстро восстанавливаться после ран и травм, великолепному ночному видению, физической выносливости, высокой переносимости вина и других средств повышения настроения. Эти поразительные умения очень понадобились бы тем, кто борется с преступностью, но они вряд ли помогут разобраться, что происходит с моими друзьями и со мной самой.

Я нагнулась, чтобы осмотреть место, где лежал труп животного. Овца — вовсе не маленькое существо. Она довольно-таки большая и объемистая. Даже самый хитрый койот вряд ли сможет ее унести. Пуме и той пришлось бы тащить овцу по земле, но следов волочения нигде не было видно.

Я набрала немного камней, чтобы защищаться при необходимости, и уселась на валун. Я прислушивалась, ожидая появления странного летающего существа, и одновременно пыталась обдумать недавние события, чтобы найти простейшее объяснение всем фактам сразу. Однажды я смотрела фильм о том, как некий гений-математик помог агентам ФБР. Он говорил что-то об информации, которая сначала исходит из какого-то источника, а потом возвращается к нему же. Я мысленно вернулась к самому началу — к появлению Уиллема Данлопа и Сайласа Мэдисона.

Их визит обнажил некоторые секреты семейства и обострил мои отношения с родителями Освальда. Уиллем осудил Гэбриела. Сайлас пытался ранить Иэна, потому что тот унизил Уиллема, а я из-за этого снова подхватила инфекцию. Если бы Сайлас не отменил наше свидание в кафе, я бы не встретилась со Скипом.

А если бы я случайно не встретилась со Скипом, я бы не оказалась здесь… в том месте, где обнаружился изменившийся Гэбриел; где люди, уходящие в пустыню, пропадают и появляются только через несколько дней; где меня отвлекли при помощи кинозвезды и работы, отвечающей моим необычным интересам; в том месте, куда светские львицы приезжают, чтобы пройти какие-то новые процедуры, а в закрытом крыле хранится кровь; где неожиданно сломался двигатель моего пикапа и где играют на цитрах.

А я-то считала себя умной, потому что закончила ПУ! Сайлас хотел, чтобы я оказалась здесь, а я не только приехала, но еще и не сказала об этом никому из тех, кто способен мне помочь. Если Томас заодно с Сайласом, то я сплю в одной постели с врагом. Но Сайлас слишком умен, чтобы довериться эмоциональному, а не настоящему вампиру.

Я бегом вернулась в домик. Съев кусочек boudin noir, я взялась за свой телефон. Мерседес могла оказаться либо в клубе, либо дома, возле компьютеров.

— Мерседес, привет.

В трубке раздался шум, и она сказала: «Мотеп-tito», [91]что могло означать любой отрезок времени — от пяти секунд до пяти часов. Через несколько минут Мерседес продолжила разговор из более тихого помещения:

— Что случилось?

— Я применила бритву Оккама, и вот самое простое объяснение, которое пришло мне в голову: Сайлас использовал Скипа, чтобы передислоцировать меня сюда, в «Парагон»; он же причастен к тому, что делается в неофициальном крыле гостиницы; и то, что Гэбриел здесь, тоже как-то связано с Сайласом. Между прочим, сегодня я разговаривала с Гэбриелом и даже познакомилась с его невестой. Она девушка.

— А я и не знала, что Гэбриелу нравятся женственные парни.

— Это никакой не парень, а самая настоящая, генетически подтвержденная женщина, одна из самых отвратительных представительниц нашего пола, натуральная фифка.

— Зачем Сайласу понадобилось, чтобы ты оказалась в «Парагоне»?

— А это, mi hermana [92]тот самый вопрос, для решения которого мне нужна помощь твоего могучего мозга. До твоего приезда я прикинусь дурочкой.

— Ну это уж ты умеешь, — согласилась Мерседес.

Глава восемнадцатая Болваны и летающие обезьяны

Ha следующее утро телефон принялся верещать уже в семь часов. Я схватила трубку с первого звонка в надежде услышать Освальда.

— Алло!

— Мария Дос Пассос?

— Это не Мария, это…

Женщина, чей голос послышался на том конце провода, представилась журналисткой из какой-то ежедневной газеты.

— Я хочу поговорить начет ваших отношений с Томасом Куком и последних событий вашей жизни.

Тон у нее был вкрадчивый, что меня очень насторожило.

— У меня нет никаких отношений с Томасом Куком и вообще — почему вы звоните сюда?

— Я разрабатываю тему статьи, опубликованной в «Еженедельной выставке». А теперь по поводу того, что вы якобы видели чупакабру…

— Без комментариев, — ответила я и повесила трубку.

Мне хотелось убить Берни. Я с удовольствием взяла бы тупой нож, очень медленно и небрежно расчленила бы его, а потом разбросала куски по пустыне на съедение его любимому чупакабре.