Ночной полдник

— Ой! Не надо отрывать мне голову! — воздев руки, воскликнул Скип.

— Я постараюсь не делать этого, — смеясь пообещала я. Представив себе разодранное горло Скипа, из которого, словно вода из пожарного крана, брызжет кровь, я вся так и зашлась от желания.

Скип посмотрел на часы.

— Мне пора на встречу с Томасом Куком. Он только что согласился сниматься в «Зубах», но нам придется привести его в чувство, чтобы он смог играть.

— Томас Кук здесь? — срывающимся голосом спросила я.

Томас Кук, которого мама назвала в честь туристического агентства, вылетел из числа актеров первого ряда так же быстро, как и появился в нем. Раньше я его просто обожала и по сей день всегда смотрю фильмы, в которых он снимался, если их вечерами показывают по телевизору.

Покачав головой, Скип заметил:

— Связываться с ним рискованно, но режиссер считает, что в нем по-прежнему что-то есть.

Я не стала спрашивать, что именно, потому что воспоминания об этом «чем-то» заставили всколыхнуться все мои внутренности.

— Мне всегда нравилось, как он играет.

— Ты ведь не видела его последнее время, верно? — поинтересовался Скип. — Забудь, что я об этом спросил. Свяжемся как-нибудь на неделе.

Зазвонил его телефон и Скип, махнув мне на прощание, вышел за порог.

«Ну и дела, — подумала я, — Томас Кук в "Парагоне"»! Я, наверное, должна была думать что-нибудь вроде: «Ну и дела! Мой парень, который не звонит мне, даже не удосужился сообщить о группировке сумасшедших вампиров!», или: «Ну и дела! Я мечтаю о том, чтобы высосать из людей все соки!», — но иногда почему-то не получается быть правильной и серьезной, как бы того ни хотелось.

Я вышла на улицу и, подойдя к бассейну, села на краешек. Переливчатая стрекоза синей молнией метнулась к воде. Я была рада, что моя кожа не обгорает на солнце и я спокойно могу находиться на свету, как и после первого заражения.

По крайней мере, моя карьера сдвинулась с мертвой точки. Похоже, даже кровососущие чудовища способны быть сценаристами. Мысль о крови заставила мой желудок сжаться от голода. Нужно где-нибудь ее найти.

Я потопала в дом, оставляя за собой влажные следы, и отыскала там меню спа-отеля. «Парагон» предлагал разнообразные блюда из сырой рыбы, но сырого мяса в меню не было. Надеясь, что мне удастся отучиться от настоящей крови, я заказала непрожаренный бургер и свежевыжатый сок из томата и красного перца.

Еду доставил упитанный официант. Когда я давала ему чаевые и его влажные пухлые пальцы дотронулись до моей руки, мне страшно захотелось свалить его на плиточный пол и искусать, как это сделал бы бешеный хорек. По всей видимости, мне придется работать над самодисциплиной.

Еда замедляла работу с рукописью. Я почти сразу же поняла, что сценарий был написан под влиянием «Сердца тьмы» Джозефа Конрада.[63] Закадровый голос рассказчика повествовал о менеджере среднего звена, которого отправили в городок, расположенный недалеко от пустыни, чтобы узнать о судьбе Килца, легендарного освоителя земель. Этот самый Килц полностью перенял обычаи местного населения — стал сожительствовать с барменшей, нанимать шаманов, глотать галлюциногены — и совершенно позабыл о своих обязательствах перед конторой.

«Зубы острые» оказались катастрофой крупных масштабов. Диалоги были по непонятной причине написаны ямбическим пентаметром. Чупакабра говорил загадками. Герои внезапно разражались песнями, которые напоминали скорее Лернера и Лёве,[64] чем Брехта. Я не могла остановиться до тех пор, пока не прочитала последнюю страницу. Во всем этом безумии была своя красота.

Я прочла текст дважды, помечая диалоги и сцены, которые, как мне казалось, не лезли ни в какие ворота. С приходом вечера моя тяга к крови возобновилась и стала еще сильнее. Наверняка в Ла-Басуре есть продовольственный магазин, где можно купить мясо. Нацепив кеды, я потопала на гостевую стоянку, к своему пикапу. Температура понизилась, и в легком ветерке чувствовались занятные, незнакомые запахи.

Когда я забралась в пикап и повернула ключ зажигания, мой обычно надежный двигатель выдал сдавленное бульканье, постепенно переросшее в вой. Я попробовала завести машину еще раз, и после нескольких попыток из капота повалил едкий дым.

Какой-то мужчина с канцерогенным загаром, подъехавший на сияющем «Мерседесе», посмотрел на меня с таким видом, будто из-за неисправности своего пикапа я не подхожу на роль постоялицы «Парагона».

Выбравшись из машины, я стала рядом, прислонившись к дверце. Механик из меня тот еще — я могу что-нибудь включить, а потом это что-нибудь выключить, вот, пожалуй, и все.

Услышав за спиной чьи-то шаги, я подала голос:

— Да?

— Госпожа Де Лос Сантос, я могу быть чем-нибудь полезен?

Обернувшись, я увидела консьержа Чарлза в элегантном костюме.

— Похоже, у меня проблема с пикапом. Вы знаете какой-нибудь техсервис с буксировкой?

— Знаю, — ответил он. — У нас в «Парагоне» есть отличный механик. Он обслуживает все наши транспортные средства. Если вы отдадите мне свои ключи, я все устрою.