Ночной позор

— Вот такой,— показал я, и в следующую секунду между нами будто взорвался громадный газовый пузырь.

Расчет мой был прост.

Бросаться на эту вооруженную психопатку — себе дороже. Контроль Всему неустанно бдит. Современный волшебник рождается и умирает с чувством постоянного внимания, заботы и участия к своей судьбе.

Вызывать контролеров в моем случае было несколько проблематично, сами понимаете. Поэтому я решил совершить нарушение, да такое, чтоб шуму было на полгорода.

Я незаметно сконцентрировал сколько сумел энергии, чтобы в подходящий момент высвободить ее, спровоцировав таким образом магический взрыв.

Возмущение нитей астрала, порожденное моим колдовством, взметнулось над зданием. Со стороны это, наверное, выглядело как гигантские огненные жгуты, неистово вздыбившиеся. Красиво, правда? Во все стороны ринулись отголоски от этого всплеска, сообщая о творящемся вопреки всех постановлений колдовстве.

Тут же встрепенулись, ожили находящиеся на боевом дежурстве контролеры, ринулись в направлении быстро угасавшего сигнала…

Экая, однако, патетика.

Крошка Лили, отброшенная взрывом к стенке, быстро пришла в себя. Возиться с компьютером она закончила и теперь быстро собирала провода, торопясь скрыться с места преступления.

— Еще увидимся! — закричала она и выбросилась в окно, не позаботившись даже распахнуть створки.

Еще не утих звон разбитого стекла, а в кабинет уже ворвались бойцы оперативного отдела. Они плотно прижали мое лицо к ковролину, заломили руки за спину и принялись снимать показания, причем кто-то, чтобы я чувствовал себя уютнее, придавил коленом мою шею.

Знаете, кажется я начал сочувствовать этой самой конкурирующей фирме… В самом деле, контролеры уже задолбали своими манерами. Бычье проклятое.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ Во-первых, мне никто не верит. Во-вторых, я путем небывалых умственных усилий отыскиваю обладателя таинственной варежки, хитрого шпиона. Лучше поздно, чем никогда

Меня до самого утра продержали под арестом. Я провел время, играя с Петюней на щелбаны в увлекательную игру «камень-ножницы-бумага». Игра эта развивает интеллект, способствует гибкости не только пальцевого аппарата кисти, но и мышления.

Явившееся днем начальство не замедлило меня выслушать. Однако Закидон не верил.

— Что еще такое. Все тайные организации у нас на учете и даже платят налоги и взносы. Вот, смотри,— он достал из стола папку и развернул на столе: «Организация Свободных Радикалов», основана, члены, задачи, руководство, все у нас под каблуком, все нам служат. Дальше, «Юные мстители Родине», то же. «Секта Последних Пней», «Свидетели со стороны защиты», «Разрушители Устоев», «Движение за отмену электрификации»… Их здесь десятки, и все у меня вот где,— Закидон показал сжатый кулак.

— То все наши,— не сдавался я.— А это новые. Наверное, Василий Сергеевич решила открыто боевые действия начать.

— Да ну… Зачем ей? И журналисты бы пронюхали… У нас все поделено, и все довольны.

— Может, мало им?

Приехавший Гоня внес свежее предложение: найти Крошку Лили. Удивительно, но эта простая мысль никому из нас в голову совсем не приходила.

Где искать девушку, толком никто не знал.

Крошки Лили дома не оказалось. Я вздохнул с облегчением. Скрывается, значит, есть что скрывать.

— А может, это он девку убил, в припадке ревности? — предположил Закидон.— А труп сжег, вот и взрыв чем объясняется.

К счастью, эту версию прорабатывать пока не стали. А то, зная исполнительность иных служащих, думаю, за уликами дело бы не стало.

Я решил не говорить пока, что мне известно о тайных махинациях Закидона, на пару с Гоней отмывающего через наше скромное предприятие свои грязные деньги. В моем изложении выходило, будто Крошка Лили вздумала добраться через наш компьютер до каких-то секретных сведений. Они, конечно, разберутся, в чем дело, но меня подозревать в излишней осведомленности тоже не будут. Меньше знаешь — лучше спишь.

Этим старым интриганам, погрязшим в… Ну, в чем-то они должны же были погрязнуть, так вот, этим погрязшим старым интриганам ничего не стоит отправить человека на тот свет исключительно из высших, корпоративных соображений. Все ради родной организации.

— Вспомнил! Вспомнил! — закричал вдруг я.

Закидон, нервно бродивший по кабинету, взглянул на меня так, как вы бы посмотрели на заговорившую человеческим голосом подставку для зонтиков.

— Варежку помните? Того, таинственного шпиона? Так вот я, кажется, знаю, кто это был.

Колдуны переглянулись.

— А что, пацан дело говорит. Может быть, может быть…

— Думаешь? Слабо верится.

Был ты всегда Закидон мудаком, мудаком и останешь…

Глаза хрустального орла с распростертыми крыльями, что стоял на подставке из человеческих костей, вдруг засветились малиновым огнем. Готов был поклясться, что глядела при этом птица в мою сторону.

— Ну вот,— печально сказал Закидон.— Опять кто-то из вас плохо про меня подумал.

— Это не я,— быстро сказал Гэндальф. Тоже мне, сразу в кусты.