Ночной принц и я

Гром — это наша собака. Небольшая западно-сибирская лайка с дружелюбным нравом, весело прыгающая на каждого, кто посмеет войти в квартиру. Сбивает его с ног и зализывает до полусмерти. Вот такой вот он наш Гром…

— Диан, привет!

Я позвонила Дианке сразу, как только вышла на улицу. Ответил мне заспанный, недовольный голос.

— Алис, с ума сошла? Такая рань!

— Вообще-то уже десять часов, если ты не в курсе. Диан, я вчера забыла спросить телефон у Лекса.

— У кого? — на том конце видимо не поняли, что за человека я имею в виду.

— У Лекса. У Александра, — я хотела сказать.

— А-а… — протянула Диана. — У малого. А тебе, зачем его телефон?

— Ну, мы же вчера вроде как познакомились, — промямлила я, удивляясь такому странному вопросу.

— Извини, Алис, но Малой малознакомым людям телефон не даёт.

В трубке раздались гудки. Диана повесила трубку. Я отняла раскладушку от уха и ошарашено посмотрела на чёрный экранчик, показывающий, сколько длился разговор. Не прошло и минуты. Малознакомым? Что она такое говорит? Почему? Но мы же вчера… Мне показалось…

— Алиса тебе только показалось, — упрекнула я себя. — Ты насмотрелась сериалов и начиталась книг. Богатому выскочке не нужна провинциальная замухрышка.

Мне просто показалось, что он вчера тоже прижался к двери. А объятия были просто вежливостью. И ничего больше между нами не было. Всё остальное — лишь мои фантазии. Стеклянная башня мечты рушилась, открывая жуткий деревянный сгоревший остов, на котором тут и там были брызги крови из моего разбитого сердца.

Я шла домой на ватных ногах. На глаза набегали слёзы, и приходилось утирать их кулаком, чтобы не расплакаться. Я сильная, я выдержу. И не такое переживали. А вчерашний вечер просто останется приятным воспоминанием.

Мама, увидев заплаканную меня на пороге, обмерла.

— Мама, — позвала она бабушку.

— Лисичка, что случилось? — бабуля обняла меня, убрала из рук поводок и повела в спальню. — Зая моя, что произошло?

Но я не отвечала, лишь прислонилась к плечу бабушки и горько расплакалась. Старушка гладила меня по вздрагивающим плечам, стараясь утешить, но от этого делалось ещё хуже.

— Лисёнок, расскажи, что случилось. Легче будет.

— Бабуля, — я отстранилась, пытаясь найти в себе силы прекратить слёзоразлив. — Я… вчера… а… сегодня…бабушка, какая я дура!

Я всхлипывала, слова мешались, мысли никак не могли сорваться с губ, лишь в груди было горько и пусто. Что же такое было вчера?

* * *

Прошла неделя. Наступил вечер субботы. Новый год прошёл. На дворе стояло второе января. Этот праздник для меня был один из самых печальных. Я выпила лишь стакан сока, поклевала гуся, сделанного бабушкой и ушла спать ещё до боя курантов. Душа ещё кровоточила, и побыть одной — было самое лучшее мое желание. Я отключила телефон, дабы меня не вызвонила Елень — моя школьная подруга — и, уткнувшись в подушку, вновь расплакалась. Я думала, что выплакала все слёзы за эту неделю, однако солёные капли вновь и вновь катились по щекам.

Эта неделя у меня ушла на то, чтобы вновь погрузиться в учёбу, но этого не случалось. Я открывала учебник и вместо букв видела его синюю бездну глаз, меня что-то спрашивали, а я слышала его голос, меня трогали, дабы что-то спросить, а я оборачивалась, отчаянно хотя увидеть его. Слава Богу, что все контрольные закончились, и в школе я провела всего лишь три дня — тридцатого декабря я уже была на каникулах. Но и отдых не доставлял мне радости, мама и бабушка пробовали поговорить со мной, но я под различными предлогами избегала трудного разговора. Почти не ела, много спала

В этот вечер меня из полусна, полузабытья вывел надрывный звонок телефона. НЕ до конца поняв, в чём дело я автоматически ответила на звонок. Из трубки донёсся потрясающе свежий голос Ленки:

— Лиса, собирайся. Мы едем в клуб.

— Какой клуб, на ночь, глядя? — не врубилась я.

— Ночной, какой же ещё! Всё мы будем через пятнадцать минут.

Вечно опаздывающая Ленка в этот раз заявилась ровно через пятнадцать минут. Меня насильно подняли с постели. Одели в мини — наряд, напялили сапоги на высоченной шпильке, сделали причёску и накрасили. Я посмотрела в зеркало и не узнала себя — вечно заплётённые в косу длинные волосы теперь спускались по стильной кофточке симпатичными завитками, чёлка было уложена вправо. Глаза только накрашены только чёрной подводкой. Губы едва тронуты розоватым блеском. В зеркале отражалась миловидная девушка, явно не шестнадцати лет. На вид мне можно было дать лет двадцать — двадцать один.

— Куда мы едем?

— В нижний! Куда же ещё! — удивилась девушка.

— Но это же четыре часа езды! — подняла бровь я.

— На автомобиле всего лишь два часа. И не переживай ты так. Пустят нас. У Мишки там друзья в охране.