Ночной рейс в Париж

Я ничего не ответил ему и углубился в добытые Лоренцом карты.

Сеймур вывернул руль, мы резко свернули вправо и понеслись по грязной проселочной дороге, которая шла на подъем.

— Да, там мы будем отрезаны ото всех, — сказал Сеймур, как бы соглашаясь с самим собой.

Слева от нас, в отдалении, сквозь туман и дымку моросящего дождя можно было разглядеть церковные шпили Люнеля. Дорогу размыло, и Сеймур осторожно вел машину по скользкой глине.

Чуть правее можно было увидеть еще одну дорогу, по ней брел какой-то мужчина вслед за тележкой, груженой сеном. Может быть, он и заметил нас, но даже не повернул головы.

Туки снова закашлялся. Отто открыл бутылку вина и передал ему, но это не помогло, Туки продолжал глухо кашлять.

— Я должен переодеться в сухое и согреться, — объяснил он мне. — От этой сырости у меня вся грудь горит, как в огне.

— Сколько нам еще ехать? — спросил я Сеймура.

— Скоро приедем, — ответил француз.

— Слушай, дорогой, — сказал Туки, хлопнув его по плечу, — одолжи мне свой свитер.

Я придержал руль, а Сеймур выбрался из толстого шерстяного жакета и протянул его назад. Туки облачился в теплое, выпил еще вина и, уже спокойно, забился в угол. Я развернул остальные карты и продолжил их рассматривать. Лоренц достал четыре карты южных районов, которые захватывали окрестности Арля и испанскую границу. На картах были отмечены дороги в сельской местности и города Гард, Хераль, Од и Восточные Пиренеи. Я запоминал пересечения дорог, учитывая возможные варианты бегства из Арля. Мы могли обойти Монпелье и Нарбонн по удобным современным шоссе. Я обратил внимание, что путь через Сет идет вдоль речного берега, а другой путь мог идти через Каркассон на запад. Но идея ухода на запад показалась мне сомнительной, и я решил как следует разобраться в окрестных тропах и найти маршрут, не связанный с Каркассоном.

Мы переправимся через границу, прикидывал я, и двинем прямо в Барселону. Надо только сообразить, как беспрепятственно миновать таможенные посты. Правда, как раз это не представляло особого труда. Как верно заметил Туки, имелся миллион проходов через «эти вшивые Пиренеи».

Машина неожиданно свернула, и это отвлекло меня от карт. Сеймур съехал со скользкой грязной дороги на тенистую аллею, покрытую гравием, сквозь который прорастала трава. Очевидно, мы уже были у цели. По бокам тянулись широкие поля, о которых говорил Сеймур. Впереди был виден большой дом, окруженный несколькими небольшими постройками со скошеными крышами и заколоченными окнами. Эти небольшие здания идеально подходили для наших тренировок.

Когда мы въехали во двор, из-за угла дома выскочила собака и принялась громко лаять. Через мгновение перед нами появился старик, сгорбленный от многолетней тяжелой работы. Он был в кожаной, отделанной овчиной куртке, в полевых рабочих сапогах. В руках сжимал вилы.

— Здравствуйте, дорогой друг, — сердечно сказал Сеймур и открыл дверцу машины.

— Чего вы хотите? — подозрительно спросил старый мельник.

Он не сдвинулся с места. Сеймур, улыбаясь, приблизился к нему, но старик явно не желал изображать гостеприимного хозяина.

— Эй, чего вам надо?

— Нам нужен твой дом, старик, — сказал Сеймур с усмешкой.

— Кто вы? Что вы говорите? Как это — нужен мой дом.

— Да, — ответил Сеймур, — временно.

Старик отступил назад и угрожающе поднял вилы.

— У меня нет денег! — крикнул он. — Все, что у меня было, я положил в банк в Люнеле.

Сеймур неожиданно выбросил вперед обе руки, схватил вилы и легко вывернул их из рук старика. Он переломил вилы о колено. Старик бросился бежать, но Сеймур быстро перехватил его и зажал обе руки старика за спиной в своем большущем кулаке.

— Я побыстрее должен отсюда выбраться, — сказал Туки за моей спиной, имея в виду отсыревший салон нашей машины. Его зубы стучали от озноба.

Он открыл дверцу и первым направился к дому. Сеймур повернул старика в сторону дверей. Отто и я последовали за ними.

В доме было тепло. Побеленные известкой стены имели опрятный вид, и комнаты выглядели довольно уютно. В доме мы обнаружили две большие спальни, в каждой из них стояла двуспальная кровать, и просторную кухню. Лестница вела наверх. Я забрался туда, чтобы осмотреть чердачное помещение, пока Сеймур усаживал хозяина в кресло, а Туки к горящему очагу. Отто педантично осмотрел весь первый этаж и, показав большим пальцем на улицу, пошел обследовать другие строения.

Я спустился вниз и сбросил промокшее пальто. Сеймур связал старика и тоже подошел к огню, где Туки снимал с себя мокрую одежду.

— Спрячь машину, чтобы не было видно, — приказал я Сеймуру.

Туки рыскал по дому в поисках сухой одежды и вернулся с парой выцветших брюк, толстым шерстяным свитером и рабочим жилетом. К этому времени со двора вернулись Сеймур и Отто.

— Я оставил машину в пустом амбаре, — доложил Отто. — Там хватит места для чего угодно.

Я кивнул.

— Отто, ты заступаешь на караул первым. Каждому из нас придется дежурить по шесть часов в сутки. Запомним очередность. Когда появятся итальянцы, мы сократим время дежурства до четырех часов.