Ночной садовник

Когда Пенни досчитала до тридцати, Молли уже была возле дома. Она зашла внутрь и тихо-тихо, чтобы не выдать своего присутствия, прикрыла за собой дверь. Затем настолько бесшумно, насколько позволяли ботинки, поднялась по лестнице. Но стоило Молли оказаться на последней ступеньке, как зелёная дверь открылась, и из комнаты вышла Констанция Виндзор.

– Молли! – вскрикнула она, явно не ожидая кого-нибудь встретить. – Я думала, ты на улице…

Молли учтиво поклонилась, не поднимая на хозяйку взгляда.

– Мы играли в прятки, мэм. И я решила, что кто‐то мог спрятаться в доме и… – Молли вскинула глаза и неожиданно замолчала: на левой руке Констанции Виндзор красовалось изящное колечко тёмного металла с голубым камнем.

– И?

Молли смотрела на кольцо и не могла выдавить ни слова.

– Очень красивое кольцо, мэм, – наконец произнесла она.

– Согласна. – Констанция поднесла ладонь к глазам – драгоценный камень блеснул в приглушённом свете. – Берти подарил мне его много лет назад…

Молли смотрела на хозяйку, пока та любовалась игрой света на гранях кольца. Кольца, которое она пару минут назад швырнула на дорожку.

– Простите, мэм, но мне показалось, что капитан Виндзор взял у вас кольцо, очень похожее на это.

Взгляд Констанции вновь стал холодным.

– Ты ошибаешься. – Она достала из кармана ключ и заперла зелёную дверь, подёргав для надёжности замок.

– Кажется, дети играют у конюшни. Приведи их домой. – Констанция натянуто улыбнулась. – Мы же не хотим, чтобы они попали в лапы каких-то грубиянов-евангелистов?

Молли залилась краской и не посмела взглянуть на хозяйку.

– Да, мэм, – ответила она и поспешила вниз.

Выйдя наружу, она заметила, что мир вокруг изменился, пусть и едва уловимо. Голубое небо стало не таким голубым. Тёплый ветерок – не таким тёплым. Даже солнце светило не так ярко. А когда настала очередь Молли зажмуриться и изображать великана, перед глазами у неё была только одна картинка: кольцо, мерцающее на бледном пальце хозяйки.

15 Кое-что ещё

Ямская Пустошь пылала: повсюду были красно-оранжевые отблески заходящего солнца. Кип любовался ею со своего наблюдательного пункта, который устроил на одном из дальних от дома каменных столбов моста. Забраться на скользкий отполированный временем камень было не так‐то просто, но намотанные на него старые верёвки служили сносной лестницей. Столб вверху заканчивался гладкой площадкой, где и устроился Кип. Он сидел, не сводя глаз с дороги, ведущей в близлежащую деревню. И ждал – ждал того же, что и каждый вечер: письма от мамы с папой.

Молли предупредила, когда они отправляли письмо, что оно будет добираться до адресата очень долго – несколько недель, а то и месяцев. Кип знал: глупо так рано ждать ответа. Но он переживал, что почтальон просто-напросто побоится подходить близко к дому Виндзоров и тем более дёргать колокольчик у двери. Поэтому каждый вечер, переделав все дела и поужинав, Кип занимал свой пост и ждал.

Мальчик озяб. Небо пылало жаркими отблесками, а воздух всё равно был холодным. Кип засунул руки в карманы и сжал их в кулаки, чтобы немного согреться. В правом кармане, на своём постоянном месте, лежала волшебная пуговица. Кип понимал, что на самом деле пуговица обычная, но притворяться было так приятно. Он зажмурился и загадал – увидеть, что же прямо в этот момент делают родители. Кип знал только, что мама с папой с обратной стороны мира, где всё вверх тормашками, а ночью светло, как днём.

С закрытыми глазами мальчик слушал, как шумит река под мостом, убегая вдоль дороги. Дороги нравились Кипу, потому что напоминали о времени, когда вся семья ещё была вместе: они уезжали с фермы, чтобы сесть на корабль, переплыть море и начать новую жизнь. Кип тогда болел, потому почти не помнил путешествие. Он даже не успел как следует попрощаться с мамой и папой. Проснулся в приюте, где его и нашла Молли, рассказав, что родителей и остальных взрослых похитили пираты. Кип подозревал, что пиратов Молли выдумала, но точно знал: родители скоро вернутся. Обязательно вернутся.

Кип открыл глаза и увидел, что по дороге, тянувшейся с востока, приближается человек. Но не почтальон: к ним шла старая ведьма, с которой они познакомились, когда добрались до Ямской Пустоши. Имя у неё смешное, хотя и немного зловещее – Хестер Кеттл.

Карлица направлялась прямиком к Кипу. Особняк Виндзоров был единственный в округе на несколько миль, так что сомневаться не приходилось: она решила нанести им визит. Кип подумал, а не сбежать ли, пока она не подошла, но затем здраво рассудил, что, если она и правда ведьма, не стоит её злить.

Хестер подходила всё ближе, тюк за спиной позвякивал всё громче. Она не играла на своём инструменте, но что‐то напевала себе под нос. Кип не сразу понял, что она поёт в унисон с рекой у него под ногами.

– Э-ге-гей! Кого я вижу! Ну‐ка, младший брат, слезай и встречай меня! – крикнула она, как только приблизилась на расстояние, с которого её можно было хорошо расслышать.

– Я жду почтальона, – ответил Кип.