Ночной садовник

Молли проследила за его взглядом, направленным в темноту, – только темноты больше не было. Молли встала. Лесная подстилка мягко светилась под лунным светом. Когда глаза привыкли, стали видны цветы – самых разных форм и размеров, – растущие повсюду, среди камней и кустарников. Молли присела на корточки и прикоснулась к огромному цветку с серебристо-белыми лепестками. «Будто маленькие дольки луны», – подумала она, а вслух спросила:

– Ты раньше видел, чтоб цветы цвели ночью?

Кип покачал головой:

– Я тут днём тысячу раз ходил и ничего, кроме почек на деревьях, не видел. А тут глянь – как из твоих историй.

Кип проводил взглядом Галилея, который нашёл целую клумбу мерцающих, как гигантские капли воды, цветов и теперь довольно жевал их.

– Вот потому он и сбежал. Он без жимолости и колокольчиков жить не может. Уже и не знаю, как от него хозяйскую клумбу защищать. – Кип встал, вытер ладони о штаны. – Интересно, кто здесь посадил эти цветы?

– В смысле «посадил»? Они дикие.

– Ну, может, и дикие. Только вот растут по сортам, на группы разделены. Смотри, вот эти как лилии, затем такие высокие с колючками и вон те, с висячими цветочками, – всех понемногу. – Кип тряхнул головой, чтобы кепка села удобнее. – Кто‐то же их высаживал. И знал, как красиво получится. Целый цветник из серебра и теней.

Молли пригляделась и поняла, что брат прав: цветы росли в определённом порядке. Но всё‐таки перед ними был уже не совсем цветник, а только напоминание о нём. Сорняки и время не пощадили его.

– Даже если тут поработал садовник, то он давно унёс отсюда ноги. – Молли взяла Галилея под уздцы. – И нам пора сделать то же самое.

Она бросила прощальный взгляд на мерцающие цветы, зажгла фонарь и пошла в сторону дома. Спокойствие, которое Кип и Молли испытали в ночном саду, не покидало их весь путь через лес. Они несколько раз свернули не туда, пока наконец не набрели на собственные следы и не выбрались из лесу. Галилей же вёл себя не как воспитанный конь, а как самый настоящий осёл: чем ближе к дому они подходили, тем сильнее он упирался – ржал, фыркал, норовил вырваться… Когда его в конце концов удалось запереть в стойле, новое платье Молли было всё в грязи и порвано в трёх местах.

– Глупое животное! – буркнула она, привязывая коня особым двойным узлом, которому её научил отец.

– Не злись на Галилея. Идём, провожу тебя, – сказал Кип, придерживая двери конюшни.

Молли понимала, что Кип устал не меньше её и неспроста решил составить ей компанию. Они молча шли по лужайке. Перед глазами у Молли стояли серебристые цветы. Кип явно думал о том же.

– Тебе не нужны всякие модные платья, чтоб быть красивой. Как этим цветам не нужна ваза, – сказал Кип, когда они вышли на дорожку.

Молли положила руку ему на плечо. Нет в мире ценнее подарка, чем доброе слово Кипа… Молли бросила взгляд на дом – интересно, она не забыла погасить в спальне лампу перед уходом? – и застыла на месте.

– Молли? – тихонько позвал Кип.

Сестра не ответила. Она не отводила взгляда от входной двери: та была распахнута.

– Дверь открыта, – только и сказала она.

После той ночи, когда она нашла чёрный цилиндр, Молли тщательно проверяла, чтобы входная дверь на ночь была заперта. Она закрыла её и сегодня. А теперь перед ними всё нараспашку. По дому гуляет ветер, раскачивая дверь туда-сюда…

Кип подошёл ближе к сестре:

– Может, сквозняком открыло?

Молли кивнула, хватая его за руку:

– Может.

Оба перешли на шёпот. Возможно, это была лишь игра света и тени, но казалось, что в дверном проёме что‐то шевелится. Тёмный силуэт. Высокий. Силуэт, который Молли совершенно не хотелось видеть.

Порыв ветра пронёсся по поляне перед домом и распахнул дверь настежь. Молли открыла рот, но вдох сделать так и не смогла. С порога наружу шагнул человек. Вокруг вились хороводом сухие листья. Руки и лицо светились белизной в лунном свете. На нём был длинный чёрный плащ и чёрный цилиндр – до боли знакомый цилиндр. Молли наконец сделала вдох и кое‐как прошептала:

– Ночной гость. Он вернулся.

17 Ночной гость

Молли сгребла Кипа в охапку и повалила на землю. Она вжалась в сырую траву, надеясь, что холм спрячет их. В тридцати метрах от них стоял человек, которого её брат видел тогда в тумане. Человек, тяжёлые шаги которого она слышала ночью в холле. Человек, в существование которого она до сих пор отчаянно не хотела верить. Молли слышала, как под его ногами хрустит гравий дорожки. Она лежала, не открывая глаз, и думала: откуда он пришёл? Зачем он пришёл?

Шаги затихли – где‐то недалеко от дома. Молли выглянула из‐за холмика, но ничего не рассмотрела: мешали туман и темнота. Она снова прижалась к земле.

– Не вижу его. Оставайся здесь, – шепнула она брату и поползла по траве, боясь приподнять голову.

Молли старалась не думать, видит ли её тот человек сквозь туман, – просто ползла, вжавшись в траву. Она преодолела не больше пятнадцати метров, а казалось, что проделала путь до Лондона.