Ночной смотрящий

Про Котова разное болтали. Что-то с ним случилось нехорошее, он прошлой осенью надолго исчез, поговаривали, будто лежал в психушке. На оперативную работу не вернулся. Но из милиции уволен не был, это точно. Однажды Зыков его видел издали, запросто беседующим с самим генералом.

Зыков согнул добычу пополам. Та заартачилась, тогда сержант дал ей в ухо, отчего она повалилась на четвереньки.

Котов сунул руку под плащ, за спину, и извлек предмет, в реальность которого Зыков с первого взгяда не поверил.

Громадный мясницкий топор.

– Ы-ы… – сказал Зыков.

– Смерть пидарасам… – прошипел Котов.

Схватив топор двумя руками, он занес его аж к небесам и на выдохе, с громким «х-х-ха!», звезданул парня по шее.

Зыков протрезвел.

Сначала он наблевал парню на спину.

Потом блевал, глядя, как в переулке бегает обезглавленное тело, фонтанируя кровью из обрубка шеи и пытаясь схватить кувыркающуюся по асфальту башку. Руки тела не слушались, и оно все время промахивалось.

– Какой однако пидарас живучий пошел… – раздался сзади голос Котова. – Ничего, минутку попрыгает, скопытится. Поздравляю, сержант. Ты хоть понимаешь, кого поймал? Это вампир. Настоящий. А ты его за шиворот тащил и жив остался. Молодец. Истинный Робокоп. Будешь теперь со мной служить. Завтра тебя переводом оформим.

– Ы-ы… – оценил перспективы Зыков.

– Жаль, конечно, что пришлось рубить пидараса, – вздохнул Котов, наблюдая за телом, которое утомилось бегать и решило поползать. – Хрен теперь подсунешь останки родственникам. Голову с плеч это тебе не обухом по черепу! Шухер поднимется страшный – ну, сам понимаешь.

– Ага… – согласился Зыков и сел на теплый асфальт.

– Выхода другого не было. Он, сука, уже нацеливался тебя убивать.

В общем, удачно мы встретились. Не рассиживайся, вставай. Ты не думай, будто все так просто, бац – и нету дряни. Основная работа только начинается. Инструмент надо продезинфицировать, личность клиента установить. А если документов нет, полагается и рожу его сфоткать и пальчики откатать. Потом еще тело в старую промзону вывезти, там на кирпичном заводе хорошая печка есть… Эх, наша служба и опасна и трудна, и на первый взгляд как будто не видна…

Зыков упал в обморок.

ГЛАВА 3

– Скопытился, – поставил диагноз Долинский, заглядывая под кровать. – Эй, там, под нарами! Михуил, а Михуил! Ужас, летящий на крыльях ночи! Ефимов! Не слышит. Ну и ладно. Андрей, ты когда-нибудь с бетоном работал?

– Кто с ним не работал… – буркнул недовольно Лузгин, подозревая, что его опять сейчас припашут.

– Отлично. Понимаешь, у меня с улицы в подвал стальная дверь. На крышку люка можно шкаф поставить. Но там еще окошко есть. Оно заколочено давно, только когда в подвале сразу два вампира, это несерьезно. Вдруг развяжутся и вылезут. Надо бы бетонную пробку в то окно запузырить. Я сейчас позвоню, скажу, чтобы привезли мешок цемента. А песочка чистого за домом целая куча. Корыто, лопата, доски для опалубки – все найдется. Сделаешь? Очень тебя прошу.

– Почему два вампира? – вместо ответа спросил Лузгин.

– Не бросать же Катерину.

– Ты говорил, она не переломается.

– Ей все равно конец, – веско сказал Долинский. – Рискнем, вдруг получится. И в любом случае, если мы ее спеленаем, будет минус один кровосос на улице.

Так Лузгин стал еще и бетонщиком.

Когда стемнело, приехал на своей развалюхе Котов, трезвый и оживленный. Он приветствовал Лузгина учтивым полупоклоном, зашагал по тропинке к дому и тут увидел Мишу. Вампир-художник разлегся на газоне и созерцал звездное небо.

Котов хищно подобрался, сунул руку под плащ и сделал на Мишу стойку, как хорошо вышколенная легавая.

– Это что за говно тут валяется? – прошипел капитан.

Миша чуть приподнялся и смерил Котова презрительным взглядом.

– Выбирайте, пожалуйста, выражения, – сказал он и снова лег.

Котов, не вынимая руки из-под плаща, обошел художника кругом и вопросительно посмотрел на Лузгина.

– Миша к Игорю пришел, – объяснил Лузгин.

– Милиция, капитан Котов. Предъявите документы.

– Отвали, мусор, – лениво бросил Миша.

Ничего в нем сейчас не было общего с раздавленной особью, которая умоляла впустить ее утром. Лузгин поймал себя на том, что немного побаивается Миши. Впрочем, поблизости были Вовка и Грэй, которым этот новый Миша нравился все меньше с каждой минутой. Оборотень снова прятался в кустах, страхуя друга, а пес совсем по-человечески убрался от греха подальше на задний двор.

– Я повторять не буду. Документы.

– Слушайте, капитан, это Михаил Ефимов, наш с Игорем старый знакомый. Мы в одной школе учились. Он к Игорю по делу.

– Я тоже к Игорю по делу, – сообщил Котов. Пошарил в кармане, вытащил пистолетную обойму и небрежно уронил ее Мише на грудь. – Понюхай, чем пахнет, красавец.

Миша брезгливо поднял обойму двумя пальцами.

– Неужто серебряные пули? А вы эстет, товарищ мент, – сказал он.

– И что?

– А то, что у тебя на морде написано отвращение. Ты возьми ее нормально, в кулак. Слабо?

– Как вы их вычисляете? – спросил Лузгин, надеясь хоть немного отвлечь Котова и сбить напряжение.

– Опыт, – сухо ответил Котов.

– Поймите, не стал бы Игорь терпеть его здесь просто так.