Ночной Странник

Тело Ириссы облачили в доспехи пахан-дея надомной стражи, прикрыли щитом и положили ей на грудь сломанный меч. Погребение происходило в тишине, как все кирененские траурные церемонии. Только когда костер погас, Фиалла тихо запела «Долину Черных Слез». Я слышал ее пение и тихие мерные удары военного барабана. И тогда я заплакал, но плакал как взрослый. Как солдат. Беззвучно и без гримас — только по щекам моим текли слезы.

Она получила простой военный курган из диких камней, с каменной лампой, освещающей Дорогу.

На жертвенной чаше я приказал вырезать, кроме символа Тигра, изображение синтара.

Ирисса ушла Дорогой Вверх.

А мы остались одни.

План был подготовлен. Заняло это всего несколько дней, как если бы стратеги уже имели его в ящичке и лишь ждали нужного момента. Ночью раздались сигнальные барабаны. Их грохот несся от дворца к гарнизонам на путях, передаваемый от одного к другому, через города, транспортные узлы, до самых дальних прибрежных и пустынных фортов.

Все гарнизоны получили приказ готовиться к выступлению и собирать силы. Каждый должен был ударить по Красным Башням в своем городе. Собрали боевые колесницы, а перепуганные горожане впервые услыхали нечто, что до того времени пугало лишь жителей покоренных земель, — подобное слоновьему рыку пение рогов загонщиков.

Ночи напролет было слышно, как форты и отдельные отряды разговаривают друг с другом при помощи барабанов.

В столицу вошел семнадцатый тимен пехоты, называемый «Каменным», с осадным оборудованием, груженным в фургоны.

Через три дня после получения приказов из дворца, когда стало бы ясно, что они добрались до всех гарнизонов и отрядов, армия должна была создать кольцо вокруг Красных Башен и ударить по всем одновременно. Ровно в час волка, между полуночью и рассветом.

На третий день в час волка.

Но в ту ночь пошел дождь.

Тучи натянуло на закате, а ночью разразилась гроза. На растрескавшуюся от жары землю обрушилась стена воды. Молнии били, не переставая, а когда грянул первый гром, я вскочил с постели. Дождь лил так, что было ничего не видно на расстоянии вытянутой руки. С крыш вокруг патио рушились водопады, а по саду текли ручьи.

Мы долго сидели, обнимаясь втроем, вслушиваясь в столь желанный дождь и непрестанный треск молний. Призрачный, фиолетовый свет выхватывал из мрака наши сплетенные тела, я видел лица Тахелы и Фиаллы, и мне казалось, что в свете молний я вижу еще и Ириссу.

Такими я их запомнил. В сверкании молний, в грозе и порывах столь желанного влажного воздуха, в плеске дождя. На миг мне захотелось выйти прямо под ливень, но давным-давно забытое чувство холода привело к тому, что на меня опустилась усталость, и я крепко уснул, несмотря на грозу. Пожалуй, так крепко я не спал уже несколько месяцев.

х х х

Разбудил меня рывок за плечо. Я неохотно очнулся, завернутый в простыни. Было темно, за окном продолжала буйствовать гроза. Девушки ходили по комнате, Фиалла высекла огонь, и тогда я увидел Бруса. Он стоял над моей постелью в темно-желтых одеждах касты синдаров и держал какой-то сверток.

— Одевайся и ни о чем не спрашивай! — обронил он столь напряженным голосом, что я испугался. Кажется, он сказал что-то еще, но слова его заглушил гром, что долго перекатывался над дворцом и городом, словно по крышам ездили боевые фургоны.

Кто-то с топотом пробежал по коридору. Я услышал отдаленные крики.

Почувствовал, как холодеет у меня в животе, словно внутренности мои стянуло морозом. Брус бросил мне одежду для переодевания — ту, в которой я ходил в город. В Доме Стали никто не бегал по ночам. Никто здесь не кричал. Никогда.

Надевая штаны и неловко завязывая вокруг голеней ремни подорожных сапог, я уже знал, что-то случилось, только не знал, что именно. Фиалла встала передо мной на колени и пыталась мне помочь, но руки ее тряслись. Я приподнял ее лицо и увидел, что щеки девушки мокры от слез.

— Рубаха! Быстро, нет времени! — потребовал Брус.

— Мы идем в город? Ты хочешь увидеть сражение? Удар по Красным Башням, — осенило меня. — Мы там нужны?

Я был еще сонным, потому говорил такие глупости. Я надел рубаху и взял из рук Тахелы куртку.

— Предательство! — крикнул Брус. — Армия перешла на сторону Подземной! «Каменные» штурмуют Тигриный Дворец! Твой отец мертв! Молю, одевайся, Владыка Тигриного Трона!

Таким образом, ошеломленный и охваченный страхом, застегивая трясущимися руками крючки кафтана и набрасывая плетеный соломенный плащ, подхватывая дорожную корзину и посох путника из рук Бруса, я узнал, что стал императором.

— Одевайтесь! — крикнул я девушкам.

— Мы встретимся позже, — крикнул Брус. — Найдите фадиру Альхаму, она скажет, что вы должны делать. Бегом! Благородный господин! Мы должны добраться до Ремня!

Без разницы, что ты — император, владыка мира, Пламенный Штандарт и Первый Всадник. Если некто разбужен посреди ночи огня, хаоса и грозы, чтобы узнать, что мир рушится, куда правильнее некоторое время попросту не командовать.

Я помню все как сон. Дурной сон, словно бред от болотной лихорадки. Множество хаотичных картин, одна на другой.