Ночной убийца

Он услышал, как открылась дверь. Уэзер должна была возвратиться только через три часа. Лукас с трудом встал и, превозмогая боль, заковылял к двери.

– Лукас?

В голосе Уэзер слышалась тревога. Ее высокие каблуки застучали по выложенному плиткой полу на кухне. Лукас вышел в коридор.

– Да?

– Зачем ты встал? – спросила Уэзер.

Она была недовольна.

– Я думал, ты сегодня оперируешь.

– Я отложила операцию, – ответила она. Маленькая сильная женщина мрачно смотрела на него с расстояния в шесть футов, – Как ты себя чувствуешь?

– Мне больно дышать. Фургон телевизионщиков еще здесь?

– Нет, они уехали.

Уэзер держала в руках большую коробку.

– Хорошо. Что это?

– Специальный поднос, такие рекламируют по телевизору, – ответила Уэзер, – Я установлю его у тебя в спальне, и ты сможешь есть, не вставая.

– Спасибо…

Он добрался до винилового кресла и осторожно опустился в него.

Уэзер посмотрела на экран телевизора.

– Господи, что ты смотришь?

– Понятия не имею, – ответил Лукас.

Врачи в отделении «скорой помощи» продержали его всю ночь, периодически измеряя давление. «Возможно, у вас внутренняя травма». У Лукаса было сломано четыре ребра. Один из медиков – на вид лет семнадцати – сообщил, что он не сможет высморкаться без боли до середины лета. Казалось, мальчишка очень радовался своему прогнозу.

Уэзер бросила сумочку на соседнее кресло и развела руки в стороны.

– Я не знаю, что мне делать, – сказала она, глядя на Лукаса сверху вниз.

– О чем ты?

– Я боюсь к тебе прикоснуться. Из-за твоих ребер… – В ее глазах стояли слезы, – Мне хочется обнять тебя, но я не знаю как.

– Подойди и сядь ко мне на колени, – предложил он, – Только очень осторожно.

– Лукас, я не могу, – сказала она, неуверенно шагнув к нему, – Я тебя толкну.

– Пока я не делаю резких движений, со мной все в порядке. Главное – действовать аккуратно. Если ты пристроишься у меня на бедре…

– Ты уверен, что тебе не будет больно? – спросила Уэзер.

Когда она прижалась к Лукасу, боль была совсем слабой, зато ему стало намного легче. Через некоторое время он закрыл глаза и заснул. Голова Уэзер лежала у него на груди.

В шесть часов они вместе посмотрели новости.

Триумф Рукс.

Щедрый и скорбный одновременно. Она расхваливала всех детективов, участвовавших в поимке преступника, за исключением Дела – он ненавидел, когда его лицо появлялось на экране. С полдюжины раз она упомянула Дэвенпорта в качестве руководителя расследования. Начальник полиции также нарисовала траурный портрет Коннел и рассказала, как она боролась за права женщин и отдала жизнь ради уничтожения чудовища.

Потом с речью выступил мэр, который особенно выделил роль главы Бюро по борьбе с преступностью. Президент профсоюза служащих штатов и муниципальных образований Америки сказал, что утрата Коннел невосполнима. Мать Меган, прилетевшая из Бемиджи, горько плакала.

Это были замечательные телевизионные репортажи, большую часть которых вела Джен Рид.

– Когда мне позвонили, я так испугалась… – призналась Уэзер.

– Бедная Коннел, – сказал Лукас.

У Рид были чудесные глаза.

– Плевать на Коннел, – ответила Уэзер, – И плевать на тебя. Я боялась за себя. Что бы я стала делать, если бы тебя убили?

– Хочешь, я уйду из полиции?

Она посмотрела на него и улыбнулась.

– Нет.

Во время следующего телевизионного репортажа показали дом Лукаса. Он так и не понял почему. Затем телеоператор снял квартиру Иенсен с крыши дома на противоположной стороне улицы. Было произнесено слово «аквариум».

– У меня кровь холодеет, – содрогнувшись, проговорила Уэзер.

– Трудно поверить, – сказал Лукас, – Горячая финская кровь.

– И тем не менее… Жуткая история.

Лукас посмотрел на нее, подумал о ее попке в тот день в ванной комнате. Великолепная попка, которая стала причиной всех последующих событий…

Лукас попросил Уэзер встать и с трудом поднялся на ноги. Он осторожно потянулся, как старый, страдающий от артрита кот, и неожиданно на его лице появилась счастливая улыбка.

Перемена была такой разительной, что Уэзер даже отступила на шаг назад.

– Что такое? – спросила она. Может быть, от боли его разум помутился? – Тебе лучше присесть.

– Ты умная и красивая женщина с отличной попкой, – сказал он.

– Что? – недоуменно спросила она.

– Мне нужно в город.

– Лукас, тебе нельзя, – рассердилась Уэзер.

– Я принял адвил, – возразил Лукас, – Со мной все в порядке. Кроме того, врачи сказали, что я не так уж сильно пострадал, просто еще некоторое время грудь будет болеть.

– Лукас, у меня однажды было сломано ребро, – сказала Уэзер, – Я знаю, что это такое. Неужели у тебя такие важные дела…

– Да, очень, – ответил он, – К тому же это не займет много времени. Когда я вернусь, ты сможешь поцелуями прогнать мою боль.

Он медленно и осторожно двинулся к гаражу, чувствуя каждый синяк на своем теле. Уэзер последовала за ним.

– Может быть, отвезти тебя?

– Нет, я действительно в порядке, – сказал Лукас.

На кухне он снял телефонную трубку, набрал номер полицейского управления и попросил позвать Грива.

– Послушай, я думал, ты серьезно пострадал, – сказал тот.