Ночной убийца

— Я вышла наружу и попыталась заглянуть в подвал, — сказала Коннел. — Он выкрасил фанеру в черный цвет — если не встать на колени и не заглянуть в оконные проемы, то кажется, что внутри темно. Он потратил немало сил, чтобы добиться такого эффекта: все щели замазаны.

— Точно?

— Да, — Меган посмотрела на щит. — Я думаю, он убил Уонамейкер именно здесь. На пластике. В кладовой я нашла несколько упаковок. Одна еще не вскрыта, в другой остался последний кусок. Когда я спустилась сюда, мне показалось, что на ковре осталась вмятина прямоугольной формы. Потом я обратила внимание на мебель: она стоит так, чтобы было удобно смотреть на середину ковра. После того как я обнаружила подстилки из пластика… — Она пожала плечами. — Я положила одну из них на ковер — и все идеально совпало.

— Господи… — Лукас посмотрел на эксперта. — Удалось что-нибудь найти?

Тот кивнул.

— Тонну всякого дерьма: не думаю, что ковер когда-нибудь чистили, а положили его здесь лет пятнадцать назад. Потребуется чертова уйма времени, чтобы во всем разобраться.

— Ну, уже что-то, — сказал Лукас.

— Есть еще кое-что в спальне, — сообщила ему Коннел.

Лукас поднялся вслед за ней по лестнице. Спальня была почти пустой, здесь царил военный порядок, но постель Куп не сложил, и от нее пахло потом. Лукас сразу заметил на комоде «Опиум».

— Ты прикасалась к духам? — спросил он.

— Пока нет. Но это не важно.

— Иенсен сказала, что он забрал духи из ее спальни. Если на бутылочке остались ее отпечатки…

— Я ей звонила. У нее был флакон на пол-унции. Она всегда покупает «Опиум» на Рождество, и ей хватает на год.

Лукас мрачно посмотрел на упаковку — четверть унции.

— Она уверена?

— Да. Проклятье, я уже думала, что мы его поймали.

— Все равно надо проверить, — сказал Лукас. — Может быть, она ошиблась.

— Да, конечно, но она ни секунды не колебалась. Тогда возникает другой вопрос: почему «Опиум»? Может быть, Куп одержим именно этим ароматом? Возможно, он оказывает на него какое-то особое действие? Или убийца купил духи, чтобы они напоминали ему о Иенсен?

— Хм…

— Ну? Так дело в духах или в женщине? — Коннел посмотрела на него, словно рассчитывала, что Лукас сейчас вытащит кролика из шляпы.

Может быть, и вытащит. Лукас закрыл глаза.

— Дело в том, что Иенсен пользуется этими духами, — сказал он, подумав. — Куп в темноте беззвучно пробирается в квартиру, входит в ее спальню, и что-то оказывает на него необычное действие. Духи или само ее присутствие. Аромат позволяет ему пережить все вновь. Возможно, если Куп не в состоянии контролировать себя, он извел всю бутылочку, украденную у Иенсен.

— Ты считаешь, этого будет достаточно? Сбритая борода и флакон духов?

Лукас покачал головой.

— Нет. Нужно что-то найти. Хотя бы одну реальную улику.

Коннел сделала несколько шагов, остановилась в двух футах от Лукаса и посмотрела ему в глаза. Ее лицо было бледным, точно восковая свеча.

— Сегодня утром меня снова тошнило. Через две недели я не смогу ходить. Меня ждут новые сеансы химиотерапии, я начну терять волосы. И способность ясно мыслить.

— Господи, Меган…

— Я очень надеюсь поймать этого сукина сына, Лукас, — сказала она. — Я не хочу лежать в земле, в то время как Куп будет спокойно жить дальше и смеяться над нами. Мы оба знаем, что он убийца.

— И что?

— Нам нужно поговорить и что-то придумать.

Глава 31

Куп вышел из тюрьмы сразу после полудня и прищурился на ярком солнце. Позади шел адвокат и что-то говорил. Спортивную куртку он перекинул через плечо.

Куп подошел к самому краю. Он чувствовал себя так, будто у него в голове появилась большая трещина, очень скоро она разорвется на две половинки и влажный серый червь размером со шланг от пылесоса вылезет наружу.

Ему не нравилась тюрьма, совсем не нравилась.

— И помни, никому ни слова, — сказал адвокат и погрозил пальцем.

Он уже научился не делать этого перед носом у клиента: однажды ему чуть не оторвали указательный палец. Он повторял свое предупреждение, наверное, в двадцатый раз, и Куп в двадцатый раз кивнул, не слушая его. Он смотрел по сторонам и чувствовал, как уходит напряжение, как будто он освобождается от покровов, словно мумия.

Господи, голова выходит из-под контроля.

— Ладно.

— Беседы с полицейскими не принесут тебе ничего хорошего. Так что молчи. Если хочешь с кем-то поговорить, обращайся ко мне, и если это важно, я свяжусь с ними. Хорошо?

— Никаких сделок, — сказал Куп. — Я не желаю слышать ни о каких проклятых сделках.

— А есть хоть какой-то шанс найти парня, который тебе все это продал?

Адвокат был очень похож на почтальона, подсевшего на ангельскую пыль: вроде бы обычная внешность, но лицо слишком застывшее и напряженное. И хотя он четко произносил каждое слово, их было слишком много и говорил он слишком быстро — бесконечный поток «я думаю» и «возможно, так будет лучше всего». Куп быстро запутался и перестал обращать внимание на адвоката.

— Так как ты считаешь? Сумеешь его найти? Есть шанс?

Наконец Куп услышал его и пожал плечами.

— Может быть. И что мне делать, если я найду его? Позвонить в полицию?