Ночные диверсанты

— У тебя есть идея, умник, как искать этих стрелков? — ядовито осведомился Погодин. — А болтать на темы политики я и сам умею.

— Мы работаем постоянно, товарищ подполковник, — с легкой обидой заявил лейтенант. — Нужно время, чтобы проработать всех подозреваемых. Собираем информацию по уволенным в запас снайперам и прочим деятелям спецназа. Их тысячи, сами понимаете. В России, на Украине, в Белоруссии, в прибалтийских государствах, где нас особенно не любят. Отрабатываем опасные участки трассы — места, где удобно устраивать засады. Опрашиваем людей, но пока безрезультатно. Помогли бы средства видеонаблюдения, но полиции, увы, выделяют мало денег…

— На это надо выделять не деньги, а патроны, — проворчал Погодин. — То есть ничего конкретного ты нам сказать не можешь?

— Убийства совершаются только в нашем районе, — вздохнул Любавин. — Причина пока не ясна, но это сужает круг поисков. Возможно, скоро мы выйдем на след. Преступления происходят строго через ночь — думаю, что это совпадение. Зачем им это? Как это происходит, мы не знаем. Прибыть наугад, стрелять и уходить — рискованно. Думаю, каждое место они определяют заранее, приезжают, осматривают — чтобы не было рядом дорог, зданий, парковок. Поэтому надо усилить патрулирование проселочных дорог, а ГАИ — держать под наблюдением трассу. Мы просим автомобилистов сообщать обо всем подозрительном — в газетах, по радио, на официальном сайте районной администрации, в социальных сетях…

— То есть мир уже в курсе, — фыркнул Погодин.

— Это неизбежно, товарищ подполковник. Шила в мешке не утаишь. Преступники своего добились — зреет паника, во всяком случае, в Интернете. Разговоры только об этом. Слухи растут, как снежный ком. Инсинуации, преувеличения, откровенное вранье — возможно, заказное. Но люди все равно будут ездить, и по ночам тоже — с этим мы ничего не можем поделать. Это русские люди — полагаются на авось, верят в собственное бессмертие. Может, не в том количестве, но все равно будут. И убийцам всегда найдется, чем заняться ночью. У нас мало сил и средств, товарищ подполковник… — Любавин помялся, но все-таки решился: — Мы не можем только на себя взваливать всю ответственность. Это дело выходит за рамки компетенции района, становится делом государственным. Нам требуется помощь. К делу должны подключиться другие структуры — ФСБ, СКР, военная разведка, я не знаю… Это единственное правильное решение, товарищ подполковник. Но нельзя забывать, что правильное решение, принятое с опозданием, — это ошибка. Нельзя ждать, пока на нас обрушится снежный вал. Гибнут ни в чем не повинные люди…

— Ты будешь мне указывать, какое решение правильное, а какое нет? — Пал Палыч возмущенно уставился на лейтенанта.

Любавин нисколько не смутился, ему уже было все равно. Остальные присутствующие благоразумно помалкивали.

Пал Палыч укоризненно покачал головой — мол, будут тут всякие учить дедушку кашлять, походил по комнате, постоял у окна. Потом шумно выдохнул и сказал:

— Мы уже не контролируем ситуацию. Расследовать это дело будут другие. Наша задача — сделать все возможное, чтобы обезопасить автомобилистов. После ночного происшествия с нашими сотрудниками я связался с областным управлением МВД и уже через полчаса беседовал с генерал-майором Кашариным — начальником управления специальных мероприятий при Федеральной службе противодействия террору. Как выяснилось, ЧП на нашей трассе четко вписываются в понятие «террор» — массовые убийства с целью запугивания и «раскачивания лодки». Он приказал держать ситуацию под контролем и обещал выслать группу, которая займется решением проблемы. Группа прибудет к вечеру. Их шесть человек, специалисты-универсалы… во всяком случае, так их охарактеризовали. Это не значит, товарищи офицеры, что нужно бежать в церковь и ставить на радостях Богу свечку, — грозно оглядел он присутствующих. — Работать будете, как папы Карлы, — круглосуточно и без выходных. У наших гостей не должно создаться впечатления, что в районной полиции трудятся исключительно болваны…

Глава пятая