Ночные джунгли

Девушка сделала неуверенный шаг вперед и остановилась, глядя на тигра округлившимися от удивления глазами. Ногар подумал, что он сам, вероятно, выглядит столь же удивленным. Так они оба и стояли, не двигаясь, пока двери лифта не начали закрываться.

Опомнившись, Ногар прыгнул в лифт, крикнул:

— Вниз! В гараж! — и нажал на кнопку, на тот случай, если машина не реагировала на устные приказы. Раджастан надеялся, что в ближайшие полминуты никому другому в здании не взбредет в голову воспользоваться именно этим лифтом.

Стефи по-прежнему таращила на него глаза. Ногар подождал, пока лифт начнет двигаться вниз, потом спросил:

— Как вы здесь оказались?

Вопрос вывел ее из состояния шока.

— Я хотела узнать, что произошло с Филом. Ждала внизу два часа, пока детектив Харск не… Боже, а где ваша одежда?

Ох уж эти мне пинковские предрассудки!

— К чему мне одежда в такую жару?

— Что вы такое говорите? Вы же совсем голый!

— Ну не совсем голый. Я бы даже сказал, совсем не голый… пока меня не побреют.

Двери лифта открылись, и Ногар, затаив дыхание, выглянул наружу. Гараж. И снова никого поблизости. Ногар обернулся к Стефи, которая выглядела необычайно смущенной.

— Если хотите узнать, что случилось с Филом, вам лучше поехать со мной.

Он шагнул на холодный бетонный пол и наконец позволил себе дышать носом. Единственными сильными запахами здесь были легкий запах озона от автомобилей да дымно-розовый аромат, исходящий от Стефи.

Она пробормотала что-то и двинулась вслед за тигром.

— Так что же все-таки произошло?

Ногар хотел было ограничиться кратким ответом, но передумал и решил, что девушка заслуживает более обстоятельного объяснения.

— Мне нужно вернуться домой. Если бы я начал разыскивать то, что, может быть, осталось от моей одежды после взрыва, мне не дали бы улизнуть отсюда так быстро. Меня продержали бы здесь дня два. Кроме того, я терпеть не могу заполнять всякие бумажки. А сейчас мне обязательно нужно домой.

— Почему так срочно?

— У меня там кошка голодная.

— Нашли время для шуток, — обиженным тоном сказала Стефи.

Ногар пожал плечами и направился к выходу из гаража, цокая когтями по бетону.

— Ногар, — окликнула она его, — а где ваша машина?

— Думаю, там же, где и была. У моего офиса.

— Вы собираетесь… — она осеклась. — Вы хотите идти домой в таком виде? Вернитесь. Я вас подвезу хотя бы до офиса, не то вас арестуют за нарушение общественного порядка.

Ногар медленно обернулся.

— Полагаете, я помещусь в вашей машине?

— Полагаю, да. У меня «Плимут Антей».

— Вы уверены, что хотите сделать это? Мои соседи…

— Плевать мне на ваших соседей. Нам нужно поговорить о Филе.

Ногар кивнул. Им действительно нужно было поговорить о Филе. И тигр покорно последовал за девушкой к новехонькому, «с иголочки», «Антею».

ГЛАВА 8

«Антей» подрулил к Ногарову «Джербоа» сзади, расплескав глубокую лужицу у бордюра. Стефи не могла подвезти Раджастана поближе к его дому, поскольку дальше уже стояли дорожные заграждения.

Стефи обернулась к Ногару, сидящему на заднем сиденье, стараясь смотреть только ему в лицо.

— Это не похоже на Фила.

— Но именно это и произошло.

— Полиция утверждает, что это самоубийство. А детектив Харск сказал, что Фил стрелял в вас.

Ногар непроизвольно дотронулся до левого плеча:

— Вы можете объяснить, почему он так поступил?

Стефи повернулась к ветровому стеклу и медленно покачала головой. Помолчав несколько секунд, она сказала:

— Он купил этот дом для… ну… для отвода глаз. Он не жил там.

— Он жил с Джонсоном?

— Да. С тех пор, как они стали любовниками, лет пятнадцать назад.

Она по-прежнему смотрела в переднее окно. Снова пошел дождь, поначалу мелкий, но усиливающийся с каждым мгновением.

— Никак не могу поверить, что Фил решился покончить жизнь самоубийством.

— Решился, однако. Это так же верно, как и то, что он целил своим револьвером в мою голову.

У Ногара перед глазами встала картина трясущегося Янга, который говорил, что «вы все» — он явно имел в виду моро — «с ними заодно». «Они» — это, вероятно, кто-то из МЛИ.

— Как он относился к моро?

— Я не знаю… Мы редко с ним общались. Я знала его в основном по рассказам Дэрри. — Она вздохнула.

После продолжительной неловкой паузы она продолжила:

— Думаю, он решился на это не только из-за смерти Дэрри.

— А из-за чего же еще?

— Мне кажется… нет, не знаю. — Стефи обернулась и посмотрела Ногару прямо в глаза.

От нее пахло страхом, нервным возбуждением и смущением.

— Вы считаете меня плохим человеком? — спросила она неожиданно.

Какого черта? С чего это она взяла?

— Конечно же, нет.

— Понимаете, мне ужасно стыдно за то, что я сказала вам тогда о том… о том, что Фил даже не удосужился прийти на похороны Дэрри…

«Ну и что из того? Сказала и сказала», — подумал Ногар. Он попытался изобразить на лице ободряющую улыбку.

— Мы все порой говорим вещи, о которых позже приходится сожалеть. Но это не означает, что мы такие уж плохие.

— Да нет, тут другое. Вся моя жизнь — сплошное лицемерие…

— Что вы хотите этим сказать?