Ночные джунгли

Наконец машина вырулила на аллею, ведущую к воротам со стороны Мэйфилд-Роуд, и Ногар увидел в нескольких десятках метров впереди знакомый зеленый фургон. Франк прибыл на место встречи вовремя.

ГЛАВА 22

Дистанционник Смита подъезжал к могиле Элайзы Уилкинс, и свет его фар на какое-то мгновение ослепил Ногара.

— Мэнни, выруби-ка наш свет.

Зеленый фургон своих фар не выключал, но теперь они были направлены в противоположном от машины Мэнни направлении. Ногар, проморгавшись, разглядел, как пневматические двери фургона распахнулись и франк выбрался наружу, держа в руке атташе-кейс. Фургон тот час же уехал.

— Жди меня здесь, — сказал Ногар мангусту, надеясь, что Зипперы еще не успели устроить засаду.

Тигр вылез из машины и, хромая, направился к франку. Потом, обернувшись, крикнул Мэнни:

— Вызывай полицию.

Смит поджидал его, прижимая плоский чемоданчик к своему обвислому животу. Теперь, когда Ногар впервые увидел его стоящим в полный рост, он вдруг понял, что это существо не приспособлено для перемещения в пространстве на двух ногах. Вся туша франка как бы оплывала вниз, отчего он стал еще больше походить на грушу. От него по-прежнему воняло, как от раскрытого канализационного коллектора, но здесь, на открытом воздухе, Ногар смог — с большим, правда, усилием — не обращать внимания на ужасный смрад. Ногар посмотрел прямо в водянистые глаза Франкенштейна.

— Если вы ждете от меня помощи, Смит, то должны рассказать мне все. И немедленно.

— Пожалуйста, давайте уедем отсюда. Нам необходимо как можно скорее связаться с прессой.

Ногар положил свою тяжелую руку на плечо франка. Даже сквозь толстую материю куртки — слишком толстую для такой жаркой погоды — тигр почувствовал, как его ладонь словно погружается в податливую плоть, которая тут же заходила ходуном.

— Сначала вы все расскажете мне. Вы использовали меня, скрывали от меня информацию — если бы вы рассказали о МЛИ раньше, то 747-й мог бы уцелеть.

Смит проговорил нечто нечленораздельное, вероятно, на своем родном языке — голос был низким булькающим и почему-то напомнил Ногару погребальную песнь. Потом франк снова перешел на английский.

— Не нужно так говорить!

Раджастан впервые услыхал в его голосе что-то похожее на эмоцию, хотя это никоим образом не отразилось на выражении лица — вернее, на полном отсутствии какого бы то ни было выражения — равно как и на исходящем от «бухгалтера» зловонии.

— До недавнего времени я и сам не знал, чем именно они занимаются. Поймите, я не приемлю насилия и считаю, что убийство — это грех которому нет прощения. Они не считали нужным сообщать мне о своих действиях.

— Что они делают, и почему вас вывели из игры?

— Мы должны уйти отсюда, — упорствовал франк.

— Послушайте, с минуты на минуту сюда прибудет полиция. Так что успокойтесь и расскажите, зачем вы вовлекли меня в эту заваруху?

— Нет-нет, нам нужно торопиться, вы не понимаете. Если власти узнают, что происходит, они не позволят нам предать гласности эту информацию. А ее обязательно нужно сделать достоянием широкой общественности.

Смит передал кейс Ногару.

— Здесь все данные. Вернее, почти все. Недостающие я расскажу вам словами. Сейчас.

Смит ослабил узел галстука, и волна жира с шеи устремилась вниз. Франк дрожал, будто в лихорадке.

— Видите ли, нашей целью является поддержка определенных политических деятелей. Мы занимаемся этим уже пятнадцать лет, в интересах нашей Родины. Я — не просто бухгалтер, я… — Франк издал утробный звук, похожий на громкую отрыжку. — Возможно, наиболее адекватным термином будет «политический офицер». Я обязан следить за тем, чтобы мы никоим образом не были замешаны в террористических актах, в любого рода физическом насилии. — В голосе франка звучало отчаяние.

— Пятнадцать лет в чужой стране — слишком долгий срок для подобной работы. Законы нашей Родины, расположенной очень далеко отсюда, перестали быть сдерживающим фактором для большинства из нас. Я должен был предотвратить это. Но я потерпел неудачу. Операция вышла из-под контроля. Меня пытаются изолировать и ускорить ход событий, а это грозит катастрофой.

Франк вытащил из кармана листок бумаги и протянул его Ногару.

— Вот доказательство, которое я обнаружил, исследуя наши досье. Я наткнулся на него совершенно случайно, вследствие ошибки, допущенной кем-то из наших при регистрации документов. Вообще-то я сам должен заниматься корреспонденцией, но они пытались скрыть от меня это письмо. Подобная работа не входит в круг их полномочий, поэтому они и допустили ошибку, зарегистрировав его слишком рано. Я не знаю, допустили ли они еще какие-либо ошибки, скрывая это от меня…

Это было письмо от Уилсона Скотта, датированное десятым августа. Такое же письмо, как и то, что нашла Эйнджел в развалинах дома Янга. Только эта копия была нетронутой, совсем неповрежденной. В ней тоже упоминались убийства пинков, захваты гангстерами-моро заложников, угоны террористами-моро самолетов. Письмо было датировано десятым августа… Сего года.

— Проклятье.