Ночные импульсы

Следует признать, что большинство людей, которые слышали историю о зеркале Оливера от мисс Келлер из первых уст, попросту посчитали ее сумасшедшей. Остальные, кто не крутил пальцем у виска, максимум что могли сделать, это помолиться за ее душу – ни дать ни взять бесы попутали человека.

Происходящее последние недели в Пителлхилле – люди называли по-разному: чертовщиной, проделками бесов, массовым помешательством, но ясно было одно – никто не хотел стать жертвой озлобленной души Оливии Спенсер.

И даже сам Оливер уже побаивался этого. Зеркало сразу, как Элиза Келлер вернулась домой, утилизировали. Но разные люди в разных концах города стали рассказывать, что Оливия приходила и к ним, уже без всякого зеркала.

Возможно людям просто на волне слухов что-то мерещилось, возможно они хотели принять участие в общей истерии, а возможно нагло спекулировали на теме мистицизма и ситуации в целом.

Но эти люди создавали вокруг Оливера невыносимую для него шумиху. От которой он, честно признаться, начал немного уставать. Оливер даже уже подумал о том, чтобы ненадолго покинуть город, пока ситуация с его матерью не уляжется и не покроется тонким слоем пыли, как кое-что произошло.

В его дом постучалась женщина, которая назвала себя Сестрой Милосердия, имя у нее было тоже благословенное

– Селеста.

Сестра Селеста попросила у Оливера приютить ее, дать ей кров и пищу, в ответ на что она будет горячо молиться и за него, и за его усопшую мать.

Оливер не смог отказать этой женщине, так как сам был миссионером, он постелил ей в комнате для гостей, и накормил ужином. Сказал обращаться по любым вопросам и ушел к себе в спальню читать газету.

Дочитав газету, допив последнюю чашку чая, Оливер проверил как там его гостья – Селеста мирно сопела на диване.

Тогда Оливер выключил ночник, и перейдя в свою спальню, начал готовиться ко сну.

Этой ночью ему снились кошмары. Ему снилось, что он тонет в зимней реке, отчаянно пытаясь ухватиться за ледышки, плавающие в воде, отчаянно зовет на помощь, но никто, никто его не слышит!!

Проснувшись посреди ночи в холодном поту, Оливер прошел на кухню, чтобы сделать кофе и немного взбодриться. Внезапно он почувствовал, что за его спиной кто-то стоит. Он нехотя обернулся, увидев перед собой Селесту, босую в ночной рубашке, которая стояла то ли закрыв, то ли прикрыв глаза и держась за кухонный стол мерно покачивалась.

– Черт, бл***..

Оливер отшатнулся в страхе, в первый момент он подумал, что это дух его матери явился ему, чтобы наконец забрать его несчастную душу с собой.

Разглядев в женской фигуре Селесту, он понял, что это не Оливия, а девушка просто лунатит, то есть спит на ходу.

Оливер не знал, как вести себя с лунатиками, но подумав секунду, подставил руки под спину и шею Селесты, взял на руки и отнес в ее комнату. Девушка так и не открыла глаз – никогда он не брал, ни когда укладывал в постель.

Убедившись, что Селеста снова мирно спит, Оливер зашёл в ванную, быстро ополоснул лицо водой и тоже отправился спать. Ещё одна безумная ночь, чтоб ее!

Глава 7. Признание

В эту чудесную весну всем очень хотелось любить. Любить страстно или нежно, хоть как-то. И даже сам Оливер ловил себя на мысли, что птицы в этом апреле поют как-то по-особенному. Появление в его доме его гостьи в корне изменило холостяцкий образ жизни нашего героя.

Он готовил завтраки для Селесты, водил ее на прогулки, катал на катамаранах в городском парке. В целом, он почувствовал, что потихоньку начинает влюбляться. "Подкатывать—к сестре милосердия, не ахти какое достижение, но и сопротивляться своим чувствам он уже совсем скоро не смог бы. Оливер размышлял о том, как сказать Селесте о своих чувствах, или хотя бы спросить ее о том, что чувствует она?

Спросить ее о том, сможет ли она сочетаться браком с человеком, который спит и видит, как бы свалить отсюда насовсем – Оливер тоже не осмелился.

В конце концов, Оливер решил составить для Селесты небольшое письмо-записку, которое в итоге собирался подложить ей под подушку в один из моментов, когда ее не будет в комнате.

Оливер очень волновался, взял чернильную ручку и написал:

"Дорогая Селеста!

Вы наверняка сочтёте меня безумцем, но уже идёт третья неделя, как вы обосновались у меня и надо сказать, что я абсолютно привязался к вам, и как-то привык уже к тому, что в доме есть женщина…".

Оливер остановился… "…в доме есть женщина…". Не слишком ли это грубо?

Наверное, нет.

Оливер продолжил писать.

"… И если вы не сочтете и это в высшей степени дерзким, то я хотел бы предложить вам остаться насовсем. Мне кажется, что мы с вами прекрасно понимаем друг друга, подходим и могли бы составить гармоничную пару.

Разумеется, за официальным скреплением отношений дело не постоит, я уверяю вас, что не стану вынуждать вас жить со мною во грехе!

Всегда ваш, Оливер. ".

Следующим вечером, Оливер аккуратно сложил записку-признание и спрятал ее Селесте под подушку.

Он был крайне взволнован.

"А что если она сочтет это домогательством? Что тогда?– Оливер был просто в ужасе от собственной смелости и всю ночь не мог уснуть.

Глава 8. Автомобиль