Ночные клинки

— Позвольте, я поясню, о, доблестный победитель Тлессины. Оборотни шли с юга — от скалистой цепи Ар-Наммор, издавна разделявшей наши земли и владения Ночных Клинков — точнее, мы лишь недавно узнали, что их следует называть именно так. Всего чудовищ пять. Три самца и две самки. Все сведения об их нападениях отмечались здесь, на этой карте. Сперва оборотни шли редкой цепью. Путь каждого из них… — судья принялся водить по карте сухим коричневатым пальцем. — Они шли от хутора к хутору, от деревни к деревне. Нападали всегда ночью, в зверином обличье, когда они почти неуязвимы, Красные точки — это когда они уничтожали поголовно всех, кого только могли. Желтые — если кому-то удавалось спастись чисто случайно. Синие — когда звери сами щадили кого-то.

Конан присмотрелся — синие точки встречались лишь возле самых скал. Дальше шли сплошь желтые с редкими вкраплениями красных, однако ближе к Энгласу желтизна исчезла напрочь.

Киммериец кивнул. Да, все было очень понятно. Звери шли не за пищей. Они шли убивать. И они убивали, все больше и больше пьянея от пролитой крови. Нетрудно было угадать, какая участь приготовлена Энгласу и лежащим севернее землям, где все еще оставалось очень много людей.

Оборотни никогда не нападали вдвоем. Только в одиночку. Конан повернулся к судье:

— Они что, охотятся порознь?

— Пока да. Пока. Но пути их можно проследить — а если, проследив, продолжить — то они все сойдутся на Энгласе!

— То есть они станут штурмовать город? Впятером? — удивился Неан.

— Это им будет сделать достаточно легко, — бледно улыбнулся судья. — Способных носить оружие в городе осталось не более пяти десятков. Остальные — беспросветная пьянь, которой все равно, жить или помереть.

— Тогда зачем оборотням лезть в Энглас? — вступил Хашдад.

— Верно! — подхватил волшебник. — Ведь к северу добычи куда больше!

Конан мрачно усмехнулся. В отличие от остальных, он понял все сразу.

— Да потому что пославшие их отлично знали, что мы, как последние идиоты, примчимся в Энглас! Потому что они охотятся за мной — понятно? Маг Пелий уже наверняка все доложил свои новым хозяевам, порази его Кром! А я… я уже насолил им достаточно. Да и Хашдад тоже. Так что в Энгласе они будут искать меня и, прежде всего, меня — хотя и от остальных, кого найдут, тоже не откажутся.

— Люди еще остались вокруг города? — спросил Хашдад. — Если да — то ведь уходить им нужно…

Судья покачал головой.

— Почти никого уже не осталось. Оборотням нужно либо идти на север, либо сворачивать сюда — если, конечно, выводы доблестного Конана верны…

— Понятно, — бросил киммериец, отрывая взор от карты. — А теперь я буду задавать вопросы — и у меня их накопилось изрядно. Во-первых, они способны превращаться при свете дня?

— Нет, — уверенно ответил Неан. — Только после заката, после того, как полностью скроется солнце.

— А если они останутся в зверином обличье после рассвета?

Маг пожал плечами.

— Никто толком не знает. Раньше ходило поверье, что они сгорают, едва только их касаются первые лучи, но я смогу утверждать что-то наверняка лишь после того, как взгляну на них… Хотя бы издали. И, конечно — наложу заклятье.

— Смотри, как бы они сами на тебя не наложили бы… лапу, — мрачно хохотнул Конан. Ответом ему были кислые, вымученные улыбки остальных. Все понимали, что первый взгляд на оборотня может оказаться и последним.

— Так. Понятно. А как они выглядят, когда… это… в людском виде? Кто-нибудь их видел?

Судья отрицающе покачал головой.

— Нет. Их встречали лишь, когда они нападали сами. И нападали они только ночью, как и положено.

— Ясно. То есть любой незнакомец может оказаться оборотнем? — Конан сжал кулаки.

— Ну… Наверное, да. Я выставил стражу в воротах — она никого без моего разрешения не пропустит. На ночь ворота мы крепко запираем и стоим на часах вдоль всей стены. Человек по ней не взберется, леопард — тем более.

— Видел я вашу стену… — проворчал Конан. — Влезет даже грудной ребенок!

— Но наверху стража, — попытался возразить судья. Киммериец лишь пренебрежительно махнул рукой.

— Влезет человек, а на стене обернется леопардом… И останутся от всей охраны одни только кости… Нет, сидеть и ждать в Энгласе я не стану. Тут нужно иное… — Он замолк и надолго погрузился в размышления.

Хашдад тотчас же замолчал тоже, словно имел право говорить лишь если в разговоре участвовал и северянин. Маг же и судья продолжали беседу, обсуждая, какие ловушки можно устроить на пути чудовищ, если они все же станут прорываться в город.

— Ладно! — Конан внезапно поднялся. — Я должен… ехать.

— Что? Как? Куда? — раздалось три одновременных, изумленных возгласа. — Из Энгласа?

— Да, — Конан был уже около двери. — И я поеду один!

— Постой! — Неан сорвался с места. — У меня есть специальное заклятие для розыска этих тварей — по запаху их яда! Возьми меня с собой!

— Я отчего-то думаю, — медленно произнес Конан, — что у меня есть нечто получше заклятий, — и он крепко сжал сильной ладонью серебряный шар на эфесе.

* * *