Ночные костры

— Ты бросил свою жену одну ночью, чтобы порассуждать о вьючных мулах?

— Моя жена в безопасности, ее хорошо охраняют. И я позабочусь о том, чтобы с ее головы не упал ни один волос.

Запомни, Пайен: я убью любого, кто будет ей угрожать. Или напугает ее.

— Ну еще бы!

— Я не шучу.

На мгновение пламя костра взметнулось кверху, и прищуренные глаза Пайена коротко блеснули.

— Если ты думаешь, что я замышляю что-то в отношении твоей жены, то ошибаешься, — сказал он.

— А остальные? Они настоящие храмовники или тоже незаконно носят их крест?

— Гнев не развяжет мне язык, де Базен, так что не пытайся меня разозлить.

— Мне нет дела до твоего гнева и до твоих тайн. Можешь идти на Лондон с целой армией шпионов, чтобы похитить стены самого Вестминстера, — мне на это плевать. Но если ты или твои спутники обидят мою жену, вы поплатитесь за это жизнью.

Две фигуры, сидевшие у костра, поднялись и обернулись в сторону гневного разговора. Где-то за пределами светового круга за ними следил четвертый.

Пайен поднял руку и махнул на запад — туда, где виднелись слабые отблески догорающего костра спутников де Базена.

— Уезжай, пока мои товарищи не услышали твоих оскорблений.

— Предупреди их, Пайен. Передай им мои слова.

Раймон повернулся спиной к костру храмовников и отвязал поводья Шайтана от утесника. Выводя коня на дорогу, он услышал сзади окрик:

— Угрожай кому-нибудь другому, де Базен, если хочешь уберечь свою жену!

У ее ног лежали спящие воины Раймона, окружавшие догорающий костер. Перед лагерем и поддеревом, где вдоль дозорной линии были привязаны лошади, сидели, сгорбившись, два часовых в тяжелых плащах.

— Миледи? — окликнул сонный голос с одной походной постели.

— Спите. Часовые на местах.

Алиса взяла полуобгоревшую палку и принялась ворошить угли. Костер на соседнем холме казался ярче.

По лугу неугомонно бродили овцы. Небо уже слегка посветлело, и было видно, как на фоне дальнего леса передвигаются фигуры в белом.

А по склону медленным шагом поднимается Шайтан.

Раймон вернулся! Алиса бросила палку и пошла мимо спящих воинов. Они встретились посреди луга.

Раймон спрыгнул с седла и набросил свой плащ жене на плечи.

— Зачем вы ушли из палатки? Здесь холодно.

— Я не могла уснуть. Что вы делали?

— Разговаривал.

Он взял поводья своего коня и обнял Алису за плечи. Они молча зашагали к дозорной линии. Перемолвившись с часовым, Раймон привязал Шайтана между других лошадей.

— Я не буду его расседлывать. Скоро рассветет. Алиса тронула его за руку.

— Расскажите мне, Раймон. Он вздохнул:

— Если они едут по делам королевы, то скрывают это. Нам они не опасны. — Губы его скривились в усмешке. — Во всяком случае, так они говорят.

— Раймон…

Он привлек жену к себе и отвел с ее лица волосы, влажные от утренней росы.

— Не сердитесь. Я сказал вам все, что узнал. — Он поцеловал ее в лоб. — Один из них — мой знакомый. В последний раз я видел его в Палестине.

— Друг?

— Нет… не друг. Но я ему верю.

— Вы попросили их ехать с нами?

— Нет. — Он повел ее к палатке. — Ложитесь спать. А я сменю часовых, пусть немного поспят. — Он ласково провел пальцами по ее лицу. — Идите же. Я встану в дозор.

Алиса отдала мужу его плащ и, перешагнув через спящего Алена, скрылась в палатке. Уот не пошевелился, когда она прошла мимо него и легла в свою холодную постель. Шкатулка с драгоценностями давила в щеку.

Алиса отодвинула подушку и опустила голову на плоский шерстяной матрас. По слова Раймона, им осталось ехать два дня. Скоро они будут в Виндзоре и наконец-то избавятся от долга, который омрачал ей жизнь. И который заставлял ее мужа уезжать одному в ночь и вести переговоры с другими пешками королевы Элеаноры.

Алиса закрыла глаза. О Господи, только бы в Виндзоре они разрешили все свои проблемы!

Она проснулась в палатке одна, когда уже давно рассвело. От заново разожженного огня доносились смех Уота и запахи пищи.

Выйдя из палатки, Алиса увидела, что рыцари ее мужа сидят вокруг большого деревянного блюда с копченым мясом, а жена арендатора поднимается на холм с корзиной горячего хлеба и белого сыра.

Лошади — все расседланные, кроме Шайтана, — лениво паслись среди блеющих овец.

Уот сунул ей в руку горсть сушеного мяса.

— Мы сегодня долго спали, — сказал мальчик, — лорд Раймон разрешил.

— А где он?

Уот показал на вершину холма.

— Осматривает дорогу.

— Зачем?

— Не знаю. Я помогал ему, а потом эта женщина принесла к костру еду, и он отправил меня завтракать.

Алиса взяла из корзины маленькую булку.

— Я отнесу ему чего-нибудь поесть. Уот опять сел в круг солдат.

— Милорд сказал, что потом спустится и позавтракает. Сегодня утром можно не торопиться.

Все предыдущие дни они вставали спозаранку и спешно трогались в путь, и сегодняшнее неожиданное послабление показалось Алисе праздником. Она прошла по холодной росе и поднялась на каменистую вершину, на которой стоял Раймон.

Увидев ее, он улыбнулся:

— Это была одинокая ночь, жена. Когда мы приедем в Виндзор, то первую неделю будем вставать с постели не раньше полудня.

Он расстелил на земле свой плащ, чтобы она села рядом с ним.