Ночные Птицы Рогонды

Несколько минут после последнего удара колокола было тихо. Гудел морской прибой, ветер шуршал песком на пляже. Ребята слушали. Когда Маша решила, что ничего интересного не будет и можно немного поспать, если свернуться калачиком на каменном полу, со стороны города раздался странный звук – будто замурлыкали сотни кошек. Потом разбились сотни чашек. Затем заиграла скрипка, но внезапно нежная мелодия разразилась безумным хихиканьем. После этого зазвенели маленькие стеклянные колокольчики и раздался счастливый детский смех. Следом что-то взорвалось и замычало. Скрежет металла, стон, треск ломающегося дерева… Снова смех…

– Что это? – Маша повернулась к Кириллу и в свете синего луча фонарика колокольцев увидела, как тот пожал плечами.

– Шшш, – прошипел мальчик.

– Чего ты боишься? Город далеко, в нем творится такое, что нас точно не услышат. – Маша осмелела, устроилась поудобнее, с любопытством прислушиваясь к звукам вдалеке. – Взглянуть бы хоть одним глазочком, что же там происходит. Больно шумно для Черного Часа. В Ордене я слышала только взмахи крыльев…

Она смотрела на звезду в дыре, как вдруг ее что-то закрыло.

– Что там…

И осеклась. Шелест крыльев. Близкий-близкий. Тихий-тихий. И еще один.

Звезда опять показалась и снова погасла.

Кирилл изо всех сил стиснул Машину ладонь так, что ей стало больно.

– Ай! Ты ломаешь мне пальцы! – зашипела она, пытаясь вырвать руку, но Селедка сжал ее еще сильнее.

– Птицы… – прошептал Кирилл.

Девочка увидела, каким бледным стало его лицо, даже в свете синего фонарика.

Внезапно свет фонарика стал ярче. Значительно ярче. Маша подняла голову.

В отверстие, в котором раньше виднелась звезда, кто-то протискивался. Голова с гривой косматых волос. Красивое женское лицо, с огромными глазами, обведенными черным, будто накрашенными. Кто-то свешивался из отверстия головой вниз, рассматривая пещеру.

– Тут необычный запах! – сказала незнакомка.

Потом протиснулась целиком. Сильные круглые плечи переходили в орлиные крылья, покрытая пухом и нежными перышками грудь принадлежала птичьему телу с большими когтистыми лапами. Птица спланировала вниз, раскинув крылья, большие, как палатка. Затем она сложила их и встала напротив ребят. Зрачки ее светились в свете Машиного фонарика.

– Что там? – сверху свесилась еще одна голова, такая же косматая и с таким же красивым, словно накрашенным, лицом. – Рыбаки? Рыбки?

– Цыплятки! – ответила та, что стала напротив Маши и Кирилла. – Человеческие детки. Мяконькие, вкусненькие, никому не нужные, выпавшие из гнезда цыплятки.

Птица медленно облизнулась, и Маша поразилась тому, какие у нее острые зубы.

Кирилл перестал сжимать руку девочки и обмяк. Голова его свесилась ей на плечо.

– Бедненький птенчик. Испугался. А второй чего же?

– Съешь ее, пока свеженькая, вкусненькая… – посоветовала голова, свисающая из дыры, и щелкнула зубами.

– Не надо! – вскрикнула Маша.

– Все вы так говорите, когда видите Ночных Птиц Рогонды. – Птица напротив Маши улыбнулась. – Вам не нужно было выходить ночью из дома. Смотритель ведь предупреждал! А теперь пеняйте на себя.

– Смотритель! – поспешно повторила Маша. – Смотритель Маяка ждет нас!

Птица в нерешительности переступила когтистыми лапами. Вторая мягко спланировала с потолка и уселась рядом.

– Вы хотите сказать, это ваше испытание?

– Что? – не поняла Маша.

– Провести Черный Час вне дома – ваше испытание? – повторила Птица. – Действительно, тут безопаснее, чем в городе. Но почему Смотритель не предупредил нас?

Вторая Птица взъерошила прическу лапой и произнесла задумчиво:

– Он знает, что мы патрулируем побережье в Черный Час. Видимо, хотел, чтобы мы встретились с ребятами. Если один из них станет Смотрителем в будущем, то должен научиться договариваться с нами.

– Логично. – Первая Птица осторожно почесала нос о плечо. – Ладно, пусть начинают договариваться.

Маша немного растерялась. Ей-то казалось, что она уже начала договариваться. «Может быть, Птицы под этим словом понимают что-то другое? Договор, сделка, соглашение… Сколько может быть значений у одного слова?» – соображала девочка.

– Вы можете отвезти нас к Маяку? – спросила она наконец.

– Конечно. Вы не тяжелее Смотрителя, а он ездит на нас, когда захочет, – спокойно ответила Птица, но не сделала ни единого движения.

«Что же, мне просто вскарабкаться на нее без разрешения?» – слегка смутилась девочка.

– Ну… Так вы отвезете нас?

– Даже не знаю. Мне не очень хочется. А тебе? – Первая Птица повернулась ко второй. Та, пожав плечами, ответила:

– Смотритель распоряжений не давал, а лететь к городу приятнее налегке.

Маша наконец поняла, что от нее что-то требуется взамен.

– Что мне сделать ради того, чтобы вы нас отвезли?

– Даже не знаю, – повторила первая Птица и опять посмотрела на вторую. – Я все еще голодна.

Девочка беспомощно огляделась по сторонам, но ничего, кроме очисток от картофеля, не увидела.

– Мне нечем вас угостить. Я не знаю, что вы едите, но все равно, все, что у нас было, мы уже съели. Может быть, я могу для вас что-нибудь сделать?

– А что ты умеешь? – протянула первая Птица.